Вторая «профессия» ученого
Дважды исследователи пересекли каньон Каласури. И пришли к заключению, что он врезан в толщу ила и имеет нетектоническое происхождение. Но тогда какой же силой образован каньон в море? У геологов сложилось впечатление, что струи придонных течений, падающих на крутой склон, прорезали дно, образовали ущелье и продолжают поддерживать и промывать его, сохраняя и развивая возникшую форму. Кстати, на дне Черного моря выявлено немало глубоких ложбин сходного происхождения.
Итак, достигнута 80-метровая глубина. Далеко не всякий аквалангист решится спуститься на такую значительную глубину. Для Каплина и Ионина она была доступна потому, что ранее они побывали на 90-метровой.
Нет, не рекордов ради. К этому спуску его участники — Павел Каплин, Алексей Ионин, водолаз Евгений Васильев и студент Ленинградского гидрометеоинститута Александр Беляев — были отлично подготовлены. Прежде они достигали 50-метровых глубин и хотели проверить возможности отечественных аквалангов. Л ...И все-таки решиться было не просто. Об опасности пребывания на 90-метровой глубине ярко живописал Жак-Ив Кусто. В книге «В мире безмолвия» он рассказал О своих ощущениях во время глубинного спуска. «...В моем уме, — писал он, — проносились давно забытые кошмары. Пальцы превратились в сосиски, язык — в теннисный мяч, чудовищно распухшие губы сжимали мундштук. Воздух сгустился в сироп, вода превратилась в студень. Я повис на канате в. состоянии полного отупения. Рядом со мной стоял, весело улыбаясь, другой человек — мое второе я, отлично владеющее собой и снисходительно посмеивающееся над одуревшим ныряльщиком».
Это был результат глубинного опьянения. Но так ли оно опасно при недолгом пребывании на глубине? Ведь работал же Каплин с друзьями на 50-метровой глубине. Почему бы, приняв все меры предосторожности, не спуститься и глубже? И при этом не в одиночку, как Кусто, а группой, в которой всегда один придет на помощь другому?
В Голубой бухте был выполнен этот эксперимент. Он совершался со шлюпки. Вначале за борт был спущен 120-метровый размеченный через метр канат с грузом на конце, после чего четверка устремилась в глубину.
До 50 метров все шло хорошо. Темнела постепенно вода, понижалась температура, но никаких неприятных ощущений ни у кого из пловцов не возникало.
Вот группа собирается перед решающим этапом. Проверяется самочувствие, работа аппаратов. И снова — в глубину. 60—70—80 метров... Кругом — чернильная темнота, едва различим уходящий вглубь канат. Признаков глубинного опьянения ни у кого нет. Еще десять метров с большой осторожностью вглубь. Все благополучно. Водолаз Васильев ножом отрезает конец каната, и вся группа начинает подъем.
В общей сложности спуск и подъем заняли всего 10 минут. О своем спуске с аквалангом АВМ участники рассказали корреспонденту «Советской России», сообщение об этом появилось и в других газетах. Отклик последовал незамедлительно. «Смелости — да, лихачеству — нет» — так называлась статья начальника Управления спасательной службы ЦК ДОСААФ В. Г. Фадеева. Он считал, что аквалангистами была проявлена недопустимая самодеятельность.
— Может быть, Владимир Георгиевич в чем-то и был прав, — говорит Каплин. — Но в данном случае не было лихачества. Мы убедились в возможностях наших аквалангов и в своих силах.
Вскоре после этого эксперимента Каплину довелось рассказать о нем в кругу подводников.
— Скажите, а не могло случиться так, что ваш спусковой конец изогнулся бы?.. — был задан ему с явной подковыркой вопрос.
— Нет, прогиба не могло быть, — ответил Павел Алексеевич. — К тому же о глубине спуска мы судили не только по отрезанной части спускового конца, но и по приборам.
Вспоминая каверзный вопрос, Павел Алексеевич сейчас улыбается. Недоверие, выразившееся в нем, хорошо понятно и объяснимо. Ведь в то время параметры отечественной аппаратуры проходили проверку практикой!
Помимо исследований на Черном море большой интерес представляли подводные спуски на Адриатическом море, где Павел Алексеевич вместе с Всеволодом Павловичем Зенковичем изучали подводные карсты.
Происходит ли растворение известняков, образующих карстовые формы, не только на поверхности, но и под водой — этот вопрос мог быть разрешен лишь при непосредственных водолазных спусках. На моторной лодке, погрузив акваланги, каждый день ученые отправлялись в сопровождении лаборанта морского института из Сплита к белым островам в море. На десятки километров тянулись известняковые берега, размытые водой на поверхности. А что под водой?
Каплин и Зенкович, надев акваланги, спускались под воду. У острова Жирье, например, склон был изучен до 65 метров.
«Исследования показали, — отмечали позже ученые, — что процессы подводного карстообразования происходят на различных глубинах и находятся на разных стадиях развития».