Врачи-физиологи — спортсменам подводникам
Производились также выходы из рубки подводной лодки и из трубы торпедного аппарата. Последний способ был довольно сложен. В подготовленный к выходу людей торпедный аппарат, не включаясь в дыхательный аппарат, один за другим вползали испытуемые. Первый из них проталкивал впереди себя буй с буйрепом. Он останавливался примерно в 40 сантиметрах от передней крышки торпедного аппарата и занимал положение на левом боку. Остальные располагались друг за другом примерно через 40 сантиметров в таком же положении. Левой рукой каждый касался ног впереди лежащего товарища. Все это было необходимо для сигнализации. После включения в аппараты и выравнивания давления в трубе с забортным открывалась передняя крышка и первый выходящий выпускал буй, закреплял буйреп у волнореза и поднимался на поверхность воды. Следом выходили остальные испытуемые.
Выход из рубки производился так же, как и из торпедных аппаратов. Разница была лишь в том, что из рубки приходилось выходить в вертикальном положении.
Как видно из приведенных примеров, наиболее сложным являлся выход из трубы торпедного аппарата. В этом случае от испытуемых требовалась большая физическая и моральная подготовка, тщательная отработка всех действий.
Расположение людей в трубе торпедного аппарата перед выходом из подводной лодки.
Исключительно важную научную работу комиссия выполнила в 1935—1939 годах. Испытуемые — водолазы ЭПРОНа И. Чертан, В. Медведев, П. Спаи и другие — опускались в вентилируемых скафандрах на огромные по тем временам глубины. В обычном снаряжении они достигли отметки 150 метров. Это был мировой рекорд. Инструкторы-легководолазы Учебного отряда подводного плавания ВМФ Б. Соколов, Б. Иванов, И. Выскребенцев, Л. Кобзарь, Н. Солнцев, краснофлотцы подводных лодок П. Выгулярный, Г. Голубев, П. Самойленко, Ф. Семенченко, А. Николаев и другие погружались в легководолазном снаряжении с кислородными аппаратами Э-5 и ИСА-М. Они тоже достигли небывалой глубины и при этом дали ценные сведения для наблюдавших за ними врачей-физиологов. Произошло это в 1939 году. Расскажу обо всем подробнее.
Обычно глубоководные погружения проходили на Черном море с эпроновского судна «Шахтер». В кислородных аппаратах испытуемые погружались в открытом водолазном колоколе или «фаэтоне», как его называли в шутку. Как правило, спуски проводились с постепенным увеличением глубины. И вот однажды на глубине 90 метров при выходе в дыхательном аппарате из-под водолазного колокола на дно у меня внезапно появилось веселое настроение, как после приема порции вина. Затем оно сменилось тревожным состоянием. Этому происшествию я не придал никакого значения, а потому рассказывать о нем не стал.
Водолазный колокол.
Через несколько дней снова погружение. В колоколе меня страховал с сигнальным концом в руках мой ученик подводник А. Николаев. Связь с поверхностью обеспечивалась телефоном. Вода в колоколе находилась на уровне верхней части груди. Голова была в воздушной подушке, для дыхания подавался сжатый воздух. При этом запорный кран клапанной коробки дыхательного аппарата держался открытым, иначе из-за разницы наружного и внутреннего давления поглотительный патрон мог деформироваться. На глубине 80—90 метров почувствовали с напарником боль в ушах. Сделали глотательные движения, и все прошло. Однако смотрю с Николаевым творится что-то неладное. Он невнятно лопочет, вертит головой. В свою очередь и у меня появилось странное состояние тревоги и возбуждения, даже руки стали трястись.