Первобытный конек
Если «сухой» лед — твердый угольный ангидрид — получил широкое применение только в последние годы, то обыкновенный «мокрый» лед и его разновидность — снег — существуют на нашей планете с того очень давнего времени, когда некоторые части ее поверхности в своем постепенном остывании достигли температуры замерзания воды. С какого-то времени лед и снег, благодаря своему минимальному коэффициенту трения, стали служить человеку субстратом для более легкого и быстрого передвижения: первобытный человек в жестокой борьбе за существование вынужден был искать средств для более или менее безопасного передвижения по снегу и льду, окружавшим его становища, и нашел эти средства в прикреплении к ногам твердых узких скользящих приспособлений из дерева (для снега) и из кости (для льда), причем палка с заостренным твердым концом для отталкивания была необходимой их принадлежностью.
Когда же именно это произошло, и какое племя, какой народ изобрели этот блестящий способ переменять место, и можно ли вообще дать на эти вопросы хотя бы приблизительно верный и обстоятельный ответ? И далее — какими путями, в каких странах, в какой социальной обстановке и чьим гением, трудом и заботами совершилось постепенное превращение жалкой костяшки в современное почти ювелирное изделие Стилле, 1 а убогого скольжения при помощи палки — в поражающее блеском красоты, разнообразия и техники искусство современного катания? Надо признаться, что надежные Источники для получения сведений, необходимых для разрешения поставленных вопросов, к сожалению, очень и очень скудны. Огромное большинство существующих в мировой специальной литературе материалов носит поверхностный и в высшей степени несерьезный характер; достоверные и сколько-нибудь обоснованные данные о происхождении и развитии коньков в ранний период их существования там совершенно отсутствуют. Книги о коньках и их применении обычно ограничиваются изложением только техники, довольствуясь в отношении истории слухами и предположениями, не основанными на каких-либо реальных данных, или опираются на такие более старые литературные источники, которые впоследствии оказались в корне ошибочными.
По своему более серьезному отношению к материалу счастливым исключением из общего уровня являются отдельные труды некоторых голландских и английских авторов: в Голландии бег на коньках более чем где-либо врос в толщу народной массы, а Англия, как известно, первая — и наиболее серьезно — стала интересоваться вопросами спорта в эпоху возрождения его после средневековой спячки. Там и приходится искать главные источники данных по интересующему нас вопросу, не пренебрегая в то же время и другой, более слабой литературой. Наиболее полный и достоверный материал мы находим у ванн Буттинга Вихерс (Голландия) и Г. Фаулера (Англия), а также у ряда их соотечественников.
Обычно полагают, что бег на коньках появился вскоре после изобретения способа добывать и обрабатывать металлическое железо, как материал, необходимый для изготовления самого конька. Но в 1174 г. секретарь Фомы Бекета, кентерберийский монах Фиц-Стефен, иначе Стефаниус, в своей «Хронике знатного города Лондона» сообщает любопытные данные того времени, упоминая о примитивных коньках, не имеющих ничего общего с железом. «Когда большое болото, омывающее с севера городской вал у Мурфильда, замерзает, целые группы молодых людей идут туда заняться спортом на льду. Одни, шагая как можно шире, быстро скользят... Другие, более опытные в играх на льду, подвязывают к ногам берцовые кости некоторых животных и, держа в руках палки с острыми железными наконечниками, по временам отталкиваются ими об лед и несутся с такой быстротой, как птица в воздухе или копье, пущенное из баллисты. Иногда двое бегут вместе, с шестами в руках, и, сталкиваясь, падают один или оба не без повреждений: один ломает руку, другой ногу. Но юность ищет славы и так упражняет себя, в невоенное время». 2
Рис. 16. Конек из Мурфильда.
О применении костяных коньков говорят и многие памятники скандинавского эпоса, 3 намекает на них и Сакс о Грамматикус в своей «Истории Дании» (1170 г.).
В подтверждение этих литературных указаний уже с 1839 г. стали обнаруживаться совершенно конкретные факты.
18 февраля 1841 г. в Лондонском Археологическом обществе состоялся доклад Чарльза Роч-Смита, 4 представившего обществу старинный конек, бывший в употреблении у граждан города Лондона во времена Генриха II (1133—1189). Это было изделие из кости какого-то животного, выглаженной с одной стороны, со сквозным отверстием для шнурка на одном конце; в другом конце сделано горизонтальное отверстие на глубину около 76 мм, в котором, по-видимому, была втулка с кольцом для другого шнура, — оба служили для привязывания конька к ноге. Этот конек был найден в 1839 г. именно в Мурфильде, в болотистой почве, свойственной этой местности.
По мнению докладчика, тождество этого конька с описанными у Фиц-Стефена можно было считать установленным. В вышеприведенном труде Роч-Смита помещен и рисунок этого конька.
Кроме того, археолог Ворсо, ученый, известный своими трудами в данной области, бывший членом комиссии по исследованию известных «чйоккен-модинг» — куч кухонных отбросов доисторического человека в Дании, 5 сообщает, что костяные коньки, подобные вышеописанному, были найдены также в Голландии и на юге Швеции. Впоследствии подобные же находки были сделаны в Дании, в Северной Германии, в Баварии, в Богемии, в Англии, преимущественно в восточных ее графствах, в Норвегии, и в настоящее время целые серии их имеются в Британском Музее в Лондоне, в Гильд-Голл-Музее там же, в Берлинском Фолькер-Музеум, в Лейдене и в других. Автор этой книги видел пару таких коньков в Псковском городском музее в Поганкиных Палатах. По свидетельству Э. Сайерса, еще в 1908 г. несколько костяных коньков было найдено при выемке земли в районе Ньюгетской улицы в Лондоне.
В 1854 г. археологом Келлером были открыты на многих озерах Швейцарии остатки свайных построек человека, относящиеся к каменному, бронзовому и железному векам. Тут же оказались многочисленные остатки культуры и кости как диких, так и домашних животных. Рюти-ме й е р установил, что первые преобладали в постройках каменного века, а вторые—в более поздних. 6 В этих-то остатках были найдены изделия из лошадиной кости, формы, размеры и шлифовка которых делали очевидным их назначение: это были коньки древнего человека. 7
Рис. 17. Ископаемые костяные коньки. 1. Вид сбоку, 2. Вид сверху 3. Нижняя притертая об лед поверхность.
Кроме перечисленных сведений о костяных коньках, есть еще спорадические указания на употребление для скольжения по льду моржевых клыков в Сибири 8 и бамбуковых стволов в Китае. 9
По свидетельству В. Мульера, 10 в апреле 1869 г. у Лондонской стены была найдена пара костяных коньков вместе с парой римских сандалий.
Из всего сказанного мы вправе сделать вот какие выводы.
Так как все находки костяных коньков сосредоточены исключительно в северной и средней Европе, то это примитивное орудие передвижения по льду можно признать принадлежностью преимущественно индоевропейских племен. Однако никаких оснований для отнесения найденных костяных коньков к каменному веку не имеется. Все эти находки приготовлены из костей домашних, а не диких животных; с наибольшей вероятностью их следует отнести не к доисторическим временам, а скореё к эпохе, соответствующей записям Фиц-Стефена, т. е. близкой к XII веку.
Другим методом исследования вопроса о времени появления первых коньков может служить ознакомление с филологическими данными о происхождении слов, обозначающих понятие конька на языках тех народов, которые принимали главное участие в его употреблении и развитии. Здесь мы находим прежде всего ряд слов, родственных средневековому латинскому «scatia»:
старо-французское — escach (эскаш);
древнее англо-саксонское — scitan;
современное французское — echasse (эшасс);
современное английское — skate, skatch (скэйт, скэтч);
современное шотландское — skatcher (скэтчер);
современное голландское — schaats (схаатс);
среднеголландское — skaetse (скэтсе);
современное датское и норвежское — skoite (шойте).
Все эти слова несомненно северо-западноевропейского происхождения. Большинство их лишь впоследствии стали означать конек, первоначальное значение их было «башмак с деревянной подошвой», «ходули» или иное приспособление для поднятия человека с ношей над землей. При этом самое раннее начертание слова «skate» в современном смысле встречается в англо-голландском словаре Гексама в 1648 г., a «schaats» в этом же смысле — не позднее 1573 г.
Другое семейство слов для обозначения конька группируется вокруг современного германского «Schlittschuh» и разветвляется в Скандинавию и отчасти в Англию.
В XI столетии в Верхней Германии встречается «skrits-kohe» со значением сказочного «семиверстного сапога» или юбуви для полета; оно произошло явно от староскандинавского «skridsko», до сих пор оставшегося в Швеции. Отсюда северогерманское «Schrittschuh», которое в конце XVIII века местами превратилось в порченные слова — «Strittschuh», «Schreitschuh», «Streitschuh» и наконец «Schlittschuh», которое, являясь по существу несомненным искажением, окончательно укрепилось и вытеснило старую форму вследствие своего совпадения с подходящим по смыслу корнем слова — «schlitten» — скользить.
Наконец современное французское «patin» и английское «patten», происшедшие из латинского «patini», появившегося не ранее 1295 г., встречаются в современной форме не ранее 1416 г., 11 но тогда и еще долго после они означали не конек, а лишь деревянный башмак, снабженный гвоздями для устранения скольжения на льду.
Наличие среди северо- и среднеевропейских языков трех обособленных групп слов для обозначения конька (причем значительная часть этих языков произошла из одного прагерманского корня) и тот факт, что все эти слова вначале имели другое, хотя и близкое по смыслу значение,— все это только подтверждает тот вывод, который сделан нами на основании сопоставления указаний ранней литературы с данными о находках костяных коньков. Ибо если бы конек существовал уже в неолите, то по всей вероятности у всех позднейших разветвлений прагерманского племени должна была бы обнаружиться общность корня в их словах, обозначающих конек.
Нельзя не обратить внимание на чрезвычайную живучесть многих примитивных приемов физических упражнений человека, в том числе и этого скольжения на коньках с помощью палок. Мало того, что в старинной литературе даже XVI века упоминается о костяных коньках наряду с железными; 12 мало того, что они по-видимому продолжали, как увидим ниже, свое монопольное применение в ледяном спорте в Англии до половины XVII столетия; но они употребляются и в других странах и в XVIII, и в XIX, и даже в XX столетиях: в конце XVIII столетия об этом упоминает Г. У. А. Фит, в 1836 г. о катании на костях пишет в России де Паули, 13 в 1897 г. Г. Ф аул ер в отношении современных ему Исландии, Баварии, Швеции и Норвегии 14 и наконец имеются и современные сведения в отношении некоторых местностей Венгрии, причем техника этого спорта осталась та же самая, что описана у Фиц-Стефена.
Вопрос о происхождении конька так же темен, как и дата его первого появления. Предположение о развитии конька из более древней лыжи не имеет под собой прочного основания; наоборот, ранние исследователи лыжного и конькового бега, как, например, ниже цитированный Олаус Магнус, говорят об этих орудиях вполне параллельно, не давая ни малейшего намека на какую-либо преемственную между ними связь. В более древних источниках — скандинавских сагах, по свидетельству д-ра Вейнгольда, 15 для обозначения понятия лыжи и конька употреблялось одно и то же слово «ондургуд», и были одни и те же божества бега на тех и на других — Уллер и постоянная его спутница на охоте — Скади. Коньки и лыжи в древние времена стояли совсем близко друг к другу; в самом начале существенной разницы между ними, в их примитивной форме, могло вовсе не быть, они произошли очевидно из одного корня. Ясная их дифференциация наступила лишь тогда, когда конек избавился от необходимости прибегать к костылю и тем проложил себе путь к свободе и красоте.
Могло ли произойти освобождение конька от необходимой ему палки в течение «костяного периода» его жизни? Конечно, нет — материал костяного конька не обладал достаточной твердостью, чтобы можно было придать его ребрам остроту, необходимую для отталкивания ото льда.
Строго говоря, костяной конек не мог ни в какой мере способствовать зарождению искусства катания и, по существу, должен был бы называться скорее полозом, чем коньком в современном смысле. Поэтому наиболее важным, решающим моментом в развитии искусства катания было появление железного конька.
2. Это место цитировано у I. van Buttingha Wichers, Schaatsenrijden, Leiden 1888, стр. 70, а также в английском переводе «Хроники» (написанной по-латыни) у Stow. A Survey of London, 1599, стр. 69.
3. Ch. Roach Smith, Collectanea Antlqua, 1848, т. I, стр. 167.
4. Archeologla or Miscellaneous tracts relating to antiquity, Db. XXIX, bl. 397.
5. Проф. А. Иностранцев, Геология, т. II, стр. 494.
6. Проф. Иностранцев, Геология, т. II.
7. Korper, Diamantidi, Wirth, Spuren auf dem Eise, Wien. 1892.
8. Wiсhers, Schaatsenrijden, стр. 73.
9. Illustrated London News, 1861, стр. 159, 171.
10. W. Mulier, Wlntersports, Haarlem. Мульер был первым председателем Международного союза конькобежцев. Книга издана, по-видимому, в 1894 г.
11. G. Н. Fowler, On the Outside Edge, London, 1897 r.
12 Olaus Magnus, Historia de Genttbus septentrionallbus, Romae, 1555, caput XXV.
13. Де Паули, Зимние забавы и искусство бега на коньках, Санкт-Петербург, 1838, стр. 46.
14. On the Outside Edge. гл. 1.
15. Dr. K. Weinhold, Altnordisches Leben, стр. 63 и 306, ссылка v. Buttlngha Wichers'а.
- Железное лезвие
- Где родилось искусство
- Стиль катания XVIII века
- Образование британского стиля
- Американский стиль
- Катание во Франции
- Выдающаяся роль Австро-Венгрии
- Германские фигуристы
- Скандинавская школа
- Роль Швейцарии
- Начало фигурного катания в России
- Международный стиль
- Дифференциация видов фигурного катания
- Фигурное катание как международный спорт в XX веке
- Искусственные катки
- Техника, методика и литература
- Судейство в международных соревнованиях
- Современное фигурное катание за рубежом
- Развитие фигурного катания в СССР
- Хронологическая таблица