Пора ученичества

В это же примерно время обнаружилось, что секции и группы фигурного катания приобрели огромную популярность у населения в тех городах и весях, где мальчишек и девчонок «радостный народ» имел возможность коньками резать естественный лед на стадионах, в парках, во дворах. Тренеры по лыжам и беговым конькам уже сетовали на отток способных детей: резко увеличилось число жалоб покупателей на дефицит коньков, ботинок, спортивной формы для юных фигуристов: в приемных руководителей спортивных подразделений все чаще появлялись мало кому знакомые люди с физкультурным образованием и без, с жаром требовали организации детских спортшкол по фигурному катанию, настаивали на проведении массовых соревнований, на удочерении спортивными обществами платных секций и групп, стихийно образующихся повсюду.

Масло в огонь подлило телевидение. 2 февраля 1964 года начались телерепортажи с турнира фигуристов Олимпиады в Инсбруке. И неучтенные тысячи (а может, и миллионы) людей в нашей стране ощутили, как вспыхнула в их сердцах любовь к виду спорта, где царила музыка, где покоряли своим пластическим искусством, своим замечательным мастерством виртуозы ледовых композиций.

Тогда состязания транслировались целиком, с разминками и паузами, и до глубокой ночи новоиспеченные поклонники фигурного катания, сжимая в руках карандаши, чтобы тут же, по горячим следам зафиксировать судейские оценки, следили за борьбой на олимпийском льду 17 спортивных пар, 30 фигуристок, 26 фигуристов из многих стран мира. А потом в метро и трамваях, на работе (увы!) и дома долго еще обсуждали, приходя к общему мнению и «навсегда» расходясь в оценках, сравнительные достоинства чародеев и чародеек льда.

Бум фигурного катания 60-х годов, его феерическую популярность, высоко вдруг поднявшуюся престижность секций, разом выросшую посещаемость Соревнований — все это во многом определили телерепортажи с турниров по фигурному катанию, начало которым положила Олимпиада в Инсбруке...

Между тем тренеры групп, где готовились квалифицированные фигуристы, по-прежнему испытывали немалые трудности. И не только с материальной частью. Как говорится, лишь по большим праздникам проводились семинары, где молодые тренеры могли бы поучиться у опытных наставников, узнать последние требования ИСУ, присутствовать на разборе техники ведущих фигуристов мира теми наставниками, кому довелось их видеть.

По-прежнему основная тренировочная работа даже с мастерами спорта, с лидерами, велась на открытых площадках. Правда, к 1964 году искусственные катки были уже не только в Москве и Ленинграде, но и в Киеве, Риге, Новосибирске, Тбилиси. Но если и пускали фигуристов под крышу, то ненадолго и в самое неходовое время — рано-рано утром или близко к полуночи.

Царил на искусственном льду всемогущий хоккей, и фигуристам доставались лишь крохи с его пиршественного стола. Исключение — «усеченный» каток в Тбилиси, на который никто, кроме фигуристов, не посягал: хоккеистов не было в столице Грузии (как нет их и по сию пору).

Состязания того времени знали победителей и призеров только из двух городов — Москвы и Ленинграда. Редко-редко удавалось фигуристам Урала, Поволжья, Сибири обозначиться в первых шестерках всесоюзных турниров. В Москве, по отчетным данным, имелось 10 тысяч всех и всяческих фигуристов, в Российской Федерации — в 5 раз больше, но не только в сборной страны, а и на подступах к ней не было видно фигуристов даже из крупнейших центров зимнего спорта России. В отличие от лыжного и конькобежного спорта, от биатлона и прыжков с трамплина.

Дело тут, видимо, прежде всего в квалификации тренеров. Институты физкультуры Москвы и Ленинграда понемногу готовили тренеров из бывших фигуристов — москвичей и ленинградцев... Одно, кажется, было в 60-х годах исключение — Петр Петрович Орлов, чемпион СССР 40-х годов, коренной ленинградец, получил предложение приехать на работу в Киев, где и заложил основы современного фигурного катания на Украине, а его сын Юрий вскоре стал достойным соперником ведущим одиночникам страны.

Поскольку посланцы нашего фигурного катания в начале 60-х годов на европейских и мировых чемпионатах занимали места, далекие от пьедестала, не было у нас повода поговорить о чемпионах, о законодателях тогдашних мод. Но обойтись без этого нельзя. Ведь чемпион — образец для подражания, его стиль, его техника тщательно изучаются и повсеместно берутся на вооружение.

С уходом канадцев Дональда Джексона и Дональда Макферсона лидерство в мировом одиночном катании надолго отошло к европейцам, которые нашим фигуристам знакомы были много лучше. Особенной популярностью пользовался чех Карел Дивин, элегантный, стройный, коммуникабельный. Он был великим мастером исполнения обязательных упражнений. Не раз завоевывал Дивин призовые места на чемпионатах Европы и мира и всегда охотно делился с нашими мастерами секретами своего искусства.