Верность

Если бы он отдал себя на попечение врачей, все было бы правильно. Но, зная характер Харламова, перед последней, восьмой, игрой серии я обратился к нему с не совсем обычной просьбой. Я попросил Валерия все же выйти на площадку. «Канадцы, — сказал я ему тогда, — опасаются тебя больше всех. Поэтому мы бы хотели, чтобы ты вышел на эту решающую игру. Сыграй хоть вполсилы — и все будет нормально. Катайся осторожненько, на столкновения не иди. Сегодня нужно твое имя».

Валерий вышел на лед. Но играл не вполсилы — он так не умел. И не вина Харламова, что тот матч мы проиграли...

Итак, Валерию помогло вернуться в хоккей мужество. Но только ли оно одно?

После автокатастрофы Анатолий Владимирович Тарасов порекомендовал Харламову тренироваться не со взрослыми, а с мальчишками по пять-шесть часов. Валерий последовал его совету.

На этих тренировках он был один, мальчишек — семь-восемь, он — с кем-либо из взрослых партнеров, против пятнадцать — двадцать ребят. Как же Валерию было тяжело! Но он себя практически восстановил.

Харламов рано осознал, что мастерство добывается в труде. Многие жаловались и жалуются, что трудно тренироваться. Но никто не помнит, чтобы Валерий сказал: трудно, освободите меня. Хотя, конечно, ему бывало тяжело.

Мужество и трудолюбие — прекрасные качества. Но они не так уж редки, не столь уж уникальны. И коли речь идет о Валерии Харламове, хоккеисте и человеке уникальном, продолжим поиск, поиск слагаемых этой личности.

Верность. Так или иначе каждый, вспоминающий о Харламове, употребляет это слово. Он был верен хоккею. Он был верен своей родной команде ЦСКА. Он был верен дружбе. Но главное — он всегда был верен себе, своим принципам, своим взглядам на жизнь.

Встречаются таланты, которые, будучи возведены на пьедестал, боятся спуститься с него хотя бы на мгновение. Они даже интервью или автографы дают так, словно делают величайшее одолжение. В результате вокруг таких людей возникает, несмотря на их титулы и звания, пустота.

А вокруг Валерия Харламова всегда были люди, многочисленные друзья. Ибо восьмикратный чемпион мира, дважды олимпийский чемпион, заслуженный мастер спорта Валерий Борисович Харламов был столь же прост в общении, как и известный в 1967 году лишь узкому кругу знатоков подающий надежды Валера Харламов. Внимательного слушателя и собеседника в нем находили журналист и домохозяйка, солдат-первогодок и генерал, актер и академик.

Рассказывают, одна пожилая женщина, соседка Харламовых, отмечала день рождения. Валерий, заскочивший после матча домой на пять минут, узнал об этом. Узнал и... Звонок. Переступив порог, Валерий опустился на колено и поцеловал руку именинницы. У него не хватило времени, чтобы купить подарок, чтобы достать — дело было зимой — цветы, но свое искреннее уважение к старшему человеку, женщине, он выразил тай, как в наше время мало кто рискнет выразить из-за боязни показаться смешным. Он не боялся.

Отец (мать, дедушка, бабушка, старший брат...— ненужное вычеркнуть) привел его на каток (стадион, в бассейн, спортзал...). С этого началась его дорога в большой спорт. 6 большинстве рассказов о спортсменах этим и ограничивается разговор о семье. Исключения встречаются очень редко, только, пожалуй, тогда, когда герой из семьи потомственных спортсменов. Тогда появляется фраза о том, как отец вручил сыну старенькие коньки (бутсы, боксерские перчатки...). На этом и ставится точка.

Еще раз о семье спортсмена обычно упоминается в конце очерка. После побед (чаще всего 8а рубежом) автор обычно возвращает героя в отчий дом, где его ждут родители, проводившие долгие часы у экрана телевизора, и любимое с детства блюдо.