Относительно недоступен
В первые дни перехода мы, в штабе, переживали. Не слишком ли тяжек путь в 50-градусные морозы в кромешной тьме, через торосы, разводья, да еще под прессом неподъемного рюкзака? Может, отказаться от штурма? Вышло так, что утешали, успокаивали не мы их, а они нас. Телеграммы изумляли ровным спокойствием: «В группе все нормально. Набираемся опыта, с ним появится и скорость. Освоились с темнотой. Задание выполним». И добились в истории освоения Арктики невиданного: лыжники установили на полюсе недоступности Государственный флаг СССР.
В истории покорения Арктики подобных 700-километровых переходов не было. Наверное, и не будет. Этот — исключение, мировой рекорд. На сей раз границы риска были предельными. Помогли колоссальный опыт, выручка и немного везения.
Представлю еще одних участников экспедиции — базовых радистов. Они полноправные члены команды. Спрос с них — строгий, заботы — огромные, а ответственности не меньше, чем у бредущих в арктических льдах.
Кто обеспечивает связь экспедиции с миром? Они. Кто, мучаясь и сдерживая себя в спорах с летчиками, готовит продукты и прочее необходимое маршрутной группе для очередного сброса с самолета? Они. И всевозможному начальству, на бедных радистов наваливающемуся: «Когда же достигнут цели?» — бесстрашно отвечают тоже они.
Василий Заушицын — худенький, малоразговорчивый, озабоченный аскет — типичный представитель племени радистов-любителей. Когда он в наушниках, к нему лучше не подходить. Боится отвлечься. Боится не расслышать, что передает ему от Шпаро в поселок Черский другой базовый радист, Петя Стрезев, сидящий сейчас на станции СП-27.
И страшно боится, что наступит в эфире обычная на Севере непроходимость, и не передать в Москву просьб, указаний, пожеланий Шпаро или его отчетов в «Комсомолку». Иногда опасения Васи оправдываются, и тогда он начинает перестраиваться с диапазона, отпугивать забивающих волну коллег-радистов, строго выкрикивая в эфир наш позывной. И если связь безнадежно потеряна, Заушицын призовет на помощь таких же, как он, днюющих и ночующих в эфире фанатов радиодела и свяжется с маршрутной группой через вторую, третью радиостанцию. За 38 дней похода СП-26 — СП-27 Василий, на глазах теряя не лишние для себя килограммы, превращается в тростиночку.
Экспедиция без надежной, в любой час устанавливаемой радиосвязи теряет смысл, ее ждет провал. Это отлично понимала группа экспедиционных радистов во главе с многократным чемпионом СССР Леонидом Михайловичем Лабутиным. Он и держал в руках невидимые нити радиосвязи. Невидимые и в то же время такие же конкретные, как отпечатанные на машинке радиограммы, сходившиеся на радиостанцию «Комсомолки».
Пик радиобдений и треволнений, как и полагается, пришелся на финиш. Вынести запредельные нагрузки выпало Василию Заушицыну. Самое сложное, что никто, включая самого Шпаро, не знал, когда будет финиш. Сидя в Черском, мы вели бесконечные подсчеты, которые месяцы спустя кажутся мне бесполезными гаданиями на кофейной гуще. С помощью все того же Заушицына провели эдакое шутливое анкетирование среди одиннадцати лыжников: где собираетесь отмечать женский день 8 Марта, ребята? Жены ваши соскучились. Все, кроме пессимистично настроенного Шишка-рева, ответили бодро: только на СП-27.