Пароль, открывающий сердца
С трибуны Парнасского клуба он говорил: «Здоровая демократия, мудрый и мирный интернационализм должны прийти на новые стадионы и возродить культ чести и бескорыстия. Это будет главной помощью спорту, если мы хотим, чтобы он решал задачи воспитания не только физического, но и духовного».
А затем главное: «Вот почему возрожденные олимпийские игры должны давать молодежи всего мира возможность счастливых и братских встреч, которые постепенно сотрут невежество, питающее ненависть, способствующее непониманию и толкающее людей на тропу жестокости, ведущую к конфликтам. Олимпийские игры должны стать мирным праздником молодежи мира».
Слушали его внимательно. Аплодировали сдержанно.
Один из организаторов лекции потом сказал: «Слишком очевидна тенденция». Кубертен не стал спорить, напротив, воспринял эти слова как комплимент.
Так, может, уже все сказано? Нет. Это речь. А нужен пароль.
Его соотечественник поэт и философ Поль Валери подметил: «Ничто не проходит так быстро, как новизна».
Пьер понимал, что олимпиады не выполнят своей цели, если их будут рассматривать только как модную новинку. Интерес к новинке неизбежно проходит. Новое несет свою службу до следующего обновления. Правда, он не раз слышал сказанное то ли в шутку, то ли всерьез, что новое — это хорошо забытое старое. Но ведь он с друзьями воскресил именно старое. Они по-новому истолковали старое. В старую форму они вложили новое содержание. И вот теперь он бился над тем, чтобы сжато, четко, ясно изложить суть этого нового.
...Тишина. Терпко пахнут цветы. Кофе остыл, но источает удивительный горьковатый аромат. В этом смешении запахов чудится какая-то далекая загадочная страна, к берегам которой бегут, распустив выбеленные ветрами паруса, бригантины с гравюр.
Да, он всю жизнь был романтиком.
И тогда в Олимпии, когда закрывал глаза и представлял ожившими развалины древних стадионов и храмов, и в Сорбонне, когда пламенно призывал возродить олимпиады. Даже и теперь повседневная работа не казалась ему прозаической. Ведь каждая новая олимпиада — это новое открытие. А подготовка к ней? Не похожа ли она на романтическое плавание по неизведанному житейскому морю?
Пьер встал из-за стола. Подошел к книжной полке. Достал томик Вольтера. Минуту подержал r руках и поставил на место. Читать не было нужды. Он помнил «Кандида» почти наизусть. В особенности эти строки: «Надо возделывать свой сад».
«Что может быть более близким слову мир, чем сад? — думал он.— Плоды, цветы, пчелы. Это извечно, как лунный свет».
Он раздвинул шторы. Над Парижем, как золотая олимпийская медаль, плыла луна. Город спал, как уставший марафонец. Уставший и счастливый.
«Легенда гласит, что, закончив бег, марафонец умор,— размышлял Пьер,— А может быть, и нет. Может быть, автор легенды украсил ее конец величественным и таинственным актом смерти, чтобы подчеркнуть безмерность человеческого подвига, чтобы сказать, что этот человек сделал больше, чем мог сделать человек, и поэтому боги призвали его к себе.
Нет, он, наверное, все-таки не умер. Он был счастлив, что добежал. А от счастья не умирают.
А в чем было его счастье? В том ли, что он принес соотечественникам весть о победе над врагом, или в том, что он принес весть о наступившем мире?»
Так час за часом размышлял в поисках олимпийского пароля, спорил сам с собой Кубертен.
Как-то к концу дня к Кубертену зашел Жюль Кларети, директор «Комеди Франсез».
— Дорогой Пьер,— решительно начал он.— Прошло уже пять лет с тех пор, как мы торжественно объявили о приглашении муз на игры. В Стокгольме скоро должно состояться это публичное бракосочетание. Нужно просить кого-либо из наших поэтов специально написать для этого случая о спорте нечто возвышенное, патетическое, торжественное. Гимн, или оду, или, в конце концов, хотя бы сонет.
«Почему же нужно просить кого-то? — думал, слушая Кларети, Пьер.— Я сделаю это сам. Разве не над этим бьюсь я уже столько времени?»
— Вам пришла счастливая мысль, Жюль. Ею необходимо воспользоваться. Конечно, на конкурсе искусств в Стокгольме должен прозвучать гимн спорту. Или ода. Как уж решит поэт. Это воистину счастливая мысль!
Пьер решил побродить по городу. Ему хотелось побыть одному. Он зашел в маленькое кафе. На террасе читали газеты, играли в шахматы, обсуждали новости. Здесь его никто не знал. Он попросил кофе, рюмку «перно» и бумагу.