Вячеслав Старшинов: Мое открытие хоккейной Японии

Три! Мощный хлесткий удар сгибает вратаря токийцев пополам и валит его на лед.

Четыре! Выкатившийся из-за моей спины Кёя безукоризненно точным броском добивает отскочившую шайбу под перекладину ворот. И я вижу, как вспучивается от удара сетка и как вспыхивает за воротами «Сэйбу» красный сигнал бедствия! Гол!

И тотчас же стадион взрывается овацией. И ревет финальная сирена. И кричат болельщики. Все до единого игрока «Одзи Сейси» высыпают на лед и кружатся в неистовом хороводе. И я обнимаю Кёя, и трясу его, и хлопаю по шлему, и все кричу: «А ты говорил! А ты говорил!» И Оцубо, который в финале прошлого чемпионата после проигрыша «Сэйбу» разнес в щепки свою тяжелую клюшку, теперь в порыве нескрываемой радости высоко поднимает ее в воздух и несет, словно флаг. И я вижу улыбки на лицах своих партнеров и слышу их шутки. Я счастлив за них.

Это был радостный миг, и по дороге домой игроки «Одзи Сейси» пели. Нет, они не были великими певцами, да и их песня была не весть что, особенно для моего непривычного к хоккайдским напевам слуха. Но по мере того, как я вслушивался, песня казалась мне все более мелодичной.

Победа над «Сэйбу» была важна для нас не только потому, что мы обыграли команду, у которой никогда не выигрывали прежде. Она пришлась ко времени. «Одзи Сейси» вышла из игры окрыленной, с новым пониманием хоккея, сознанием того, что двадцать парней, сплоченных единой целью и вместе работающих, могут достичь многого. Победа над «Сэйбу» сцементировала и спаяла волю всего клуба. А позже эту победу назвали «золотой победой», ибо, выиграв все оставшиеся матчи, мы стали чемпионами Японии, оставив «Сэйбу» на втором месте.

За долгую спортивную жизнь на самых различных чемпионатах и турнирах меня удостаивали многими наградами и призами. Но золотая медаль на бело-красной муаровой ленте, которую мне вручил председатель Всеяпонской федерации хоккея Цуцуми-сан, была не просто оценкой моего мастерства, не только мерой моего вклада в развитие хоккея на Японских островах. «Золото» японской чеканки символизировало еще и признание Японией советской хоккейной школы. Я думал об этом, когда вместе со своими товарищами по команде откатывал традиционный круг почета...

«Течение реки неустанно, и воды ее никогда не бывают одинаковыми. Водовороты, которые вскипают на ее поверхности, то появляясь, то исчезая, не вечны»,— писал японский поэт.

Таково и течение времени.

Много лет минуло с той поры, как я возвратился домой из маленького зеленого Томакомая, проведя там играющим тренером три года вместо ожидаемого одного. К уже упомянутым мною серебряной и золотой медалям сезона 1975/76 года я добавил еще несколько да еще получил призы «Лучшему нападающему» и «Самому ценному игроку» (есть такой приз в Японии). Так что я стал обладателем впечатляющей коллекции японских спортивных трофеев. Она украшает мою квартиру в Москве.

Победу «Одзи Сейси» в чемпионате Японии сочли во многом закономерной. Это меня удивило больше всего — сам-то я рассчитывал и планировал привести команду к золотому финишу только через год-два! Однако местная печать пыталась свести взлет и успех «Одзи Сейси», которой долгое время до этого не удавалось перешагнуть черту призеров, только к моему участию в чемпионате. И, пожалуй, лишь канадские тренеры в своих интервью пытались объективно разобраться в происшедшем. Они отмечали, что именно объемные тренировки по советской методике, которую «Одзи Сейси» взяла на вооружение, привели к резкому улучшению ее игры и сделали ее качественно новой командой. Особенно подчеркивалась хорошая физическая подготовка наших игроков, которые в заключительных двадцатиминутках всегда были свежее своих соперников. Отмечалась возросшая боевитость и результативность команды и особенно то, что «Одзи Сейси» проводила каждый матч с чувством собственного достоинства, чего не бывало раньше. Команда научилась смотреть противнику в глаза.

И рефреном звучало предостережение канадцев, что отныне «Одзи Сейси» будет основным претендентом на высшие награды. Это радовало. Радовало и то, что практически никто не назвал наш выигрыш случайным.

Удивляло только, что никто из соперников не проявлял интереса к нашим тренировкам — мы ведь не делали из них секрета. Мало того, я был готов даже поделиться своим опытом с теми, кто захотел бы его перенять.

Только несколько позже я понял, что в Японии на этот счет существует своеобразная этика, заповеди которой жестки и незыблемы, Чужакам на тренировках команды места нет. Каждый клуб свято следует этим заповедям. Тренировку соперников можно увидеть разве что перед самым началом матча. Но это уже не тренировка, а только тень ее...

К «Одзи Сейси» пришло не только уважение, но и признание, и даже признание международное. Созданная на ее базе вторая сборная Японии в конце декабря 1976 года вылетела в Давос для участия в традиционном новогоднем турнире. Поездке в Давос предшествовали длительные переговоры о моем участии в турнире, Японцы настаивали на нем, Хоккейный союз Швейцарии же, наоборот, всячески этому противился. Так или иначе, но в Давос я полетел, вновь не переставая удивляться превратностям судьбы: в международном турнире мне предстояло выступать против своих соотечественников.