Первая Олимпиада

В начале апреля 1896 года необычно выглядела столица Греции — Афины. Город принарядился. В ярких лучах весеннего солнца реяли флаги, повсюду пестрели афиши. Экипажи вереницей подкатывали к гостиницам. Люди заполняли кофейни, толпились на улицах. Повсюду слышался разноязыкий говор. Греческая речь смешивалась с английской, французской, итальянской. Никогда еще в Афины не съезжалось столько гостей.

Вечером зажглись огни, в небе вспыхивали и угасали, словно кометы, тысячи звездочек фейерверка. В парках и на площадях не умолкая звучала музыка.

Утром 5 апреля толпы людей устремились на стадион. Огромное мраморное сооружение, расположенное в котловине, заполнилось зрителями. Стадион был похож в это время на красивую расписную чашу, донышко которой окаймлено темной ленточкой беговой дорожки. Зрителей было так много, что все не помещались на трибунах. Тысячи людей усеяли склоны горы, расположенной рядом со стадионом.

Греческий король Георг I объявил Олимпийские игры открытыми. Прогремел пушечный салют. В синее небо взвились стаи голубей. Призывно запели трубы, и на арену в строю по двое вышли греческие атлеты, одетые в белые античные одежды. За ними шли спортсмены других стран. Зрители, приехавшие из разных стран, приветствовали своих земляков. Дружно кричали немцы, французы, англичане, но больше всех старались греки. Восторженными возгласами и рукоплесканиями они встречали колонну соотечественников. Они гордились тем, что их страна — родина Олимпийских игр и что в строю спортсменов, приехавших из многих стран, шагают и греки. Это было тем более радостно, что в Греции до этого спортом занимались немногие. Правда, за несколько лет до Олимпийских игр греки, подражая своим предкам, пытались устроить олимпийские состязания, но из этого ничего не получилось: это были обычные соревнования, на которые никто из зарубежных атлетов не был приглашен. Да и спортивные результаты были невысокими. Иное дело теперь, когда съехались спортсмены чуть ли не со всего мира.

Состязания открыли велосипедисты. Им предстояло проехать сто километров. Для хороших гонщиков это не такая уж большая дистанция. Но в этот день немилосердно палило солнце. Пот градом катился по лицам спортсменов, ноги с трудом вертели педали. Один за другим велосипедисты сходили с дистанции. Остались только двое: француз Фламан и грек Коллетис — юноша, которому только минуло семнадцать лет. Кто из них придет первым? Кому достанутся лавры победителя? Силы почти равные, гонщики не уступают друг другу... И вдруг неожиданность: у велосипеда Коллетиса спустила шина. Теперь победа французу обеспечена. Он может спокойно, не торопясь доехать до финиша. Однако Фламан не сделал этого. Он остановился рядом со своим соперником, вежливо приподнял шапочку и стал ждать, пока тот сменит камеру. Затем оба вскочили на велосипеды, и гонка продолжалась.

Первым финишировал француз. Зрители восторженно приветствовали его. Аплодисментами наградили они и грека, а затем подхватили обоих гонщиков на руки.

Интересными были состязания легкоатлетов. Первыми на дорожку вышли бегуны. У них странная форма — длинные белые брюки и черные сапоги. В такой одежде быстро не пробежишь. И только один спортсмен выделяется среди остальных. Это американец Томас Бёрке. Он вышел на старт в коротких, похожих на трусы брюках и в легких туфлях с острыми шипами на подошвах. Он словно заранее решил поступать не так, как все другие.

Обычно, принимая старт на средние и длинные дистанции, спортсмены становятся у черты, слегка согнувшись. Так стартовали в те времена и на короткие. Бёрке поступил иначе. Прежде чем начать бег, он низко пригнулся и даже оперся коленом и пальцами рук о землю. Как только раздался выстрел стартового пистолета, он, словно стрела, выпущенная из туго натянутого лука, устремился вперед.

Такой низкий старт придумал не Бёрке... Незадолго до этого его «изобрел» другой американец — Чарльз Шерилл. «Так можно бежать быстрее», — решил он. И это было правильно. Теперь все спортсмены, начиная бег на короткой дистанции, пользуются низким стартом. Но в то время этот прием вызывал удивление.

И Томас Бёрке победил. В беге на сто и четыреста метров он финишировал первым. Стометровку он пробежал за 12 секунд. Это не очень быстро. Многие наши школьники — значкисты ГТО показывают в соревнованиях гораздо лучшие результаты. Но тогда это был рекорд — первый олимпийский и мировой рекорд, которому многие могли бы позавидовать.

Греческие спортсмены, не завоевавшие в беге ни одного первого места, глубоко переживали свои неудачи. Теперь вся надежда была на победу в метании диска. На тренировках атлеты старательно копировали движение дискобола, запечатленное в скульптуре знаменитого Мирона.

На четырехугольное возвышение для метания становится лучший греческий дискобол. Несколько плавных движений — и металлический диск, описав крутую дугу, падает на землю. Судьи измеряют расстояние — 28 метров 9 сантиметров. Зрители ликуют. Наконец-то победа! Но состязания еще не закончены. На возвышение становится американский студент Роберт Гаррет. Бросок — и возгласы изумления доносятся с трибун: 29 метров 15 сантиметров!

Сейчас диск метают во всех странах не с возвышения, а из круга. Спортсмены научились метать двухкилограммовый диск почти на шестьдесят метров. Понятно, что рекорд Гаррета теперь покажется нам просто смешным. Раньше спортсмены были менее опытными и владели техникой метания не так хорошо, как наши современники. Да и сам спорт, так же как наука, техника, искусство, постепенно совершенствуется.

Вначале, когда атлеты метали диск, подражая мраморному дискоболу Мирона, они даже не догадывались, что этот способ просто невыгоден. Диск, хотя и брошенный сильной рукой атлета, летел ребром к земле, встречая сильное сопротивление воздуха, и падал совсем близко. Только изучив законы аэродинамики, спортсмены поняли, что метать диск следует по-иному. Снаряд должен лететь плашмя, под небольшим углом к земле, вращаясь словно волчок в воздухе. Тогда он и упадет дальше.