России меткие стрелки

В этот день на полигоне Умберто-прима стояла усиленная стража. Не только свободные от соревнований стрелки всех пяти континентов мира, но и многочисленные болельщики осаждали вход на стрельбище. Билеты стоили тысячу лир, однако это не могло остановить тех, кто хотел увидеть прославленных гроссмейстеров целевого пистолета.

А звезд на линии огня собралось немало. Вот перезаряжает длинноствольный пистолет американец Линкольн, показавший себя одним из сильнейших стрелков тридцать седьмого чемпионата мира в Москве. В нескольких шагах от чемпиона США — японские пистолетчики. Оживленно переговариваясь, они смотрят на стрелка с эмблемой СССР на спортивном костюме.

Это Алексей Гущин.

Еще несколько дней назад сотни спортивных журналистов, строя прогнозы на победу в стрельбе из малокалиберного пистолета на 50 метров, называли имена Махмуда Умарова из Советского Союза, Ульманна из Швеции, Хосака из Японии, Линкольна из США, Кудрина из Чехословакии. Никто за рубежом не считал Гущина претендентом на золотую медаль чемпиона Олимпийских игр, а сегодня внимание сотен людей приковано именно к нему.

Двадцать четыре года, почти четверть века, кумиром стрелкового пистолета всего земного шара был Ульманн. На Берлинской олимпиаде 1936 года швед выбил 559 очков, установив олимпийский рекорд. Шли годы, многие мастера пытались побить достижение Ульманна, но по-прежнему его имя стояло в таблице олимпийских рекордов. Не раз близки были к заветной цели такие наши мастера пистолетной стрельбы, как заслуженные мастера спорта Георгий Анисимов, Махмуд Умаров, мастер спорта Лев Вайнштейн. Увы, олимпийский рекорд стоял незыблемо.

Перед Римом Федерация стрелкового спорта СССР провела широкий конкурс — каждый мог показать свое мастерство, но лишь немногим посчастливилось получить путевку в Вечный город. И тут, как мы уже сказали, довольно неожиданно для многих во весь голос заявил о себе Гущин. Конечно, последнее не следует понимать в прямом смысле. Алексей не просил о поездке в  Италию, не говорил о том, какой мог показать там результат. За него сделали это его мишени — итоги трудных соревнований, в которых проявились его воля, мужество в борьбе, незаурядное мастерство.

Ни для кого не секрет, что на такие выдающиеся состязания едут обычно чемпионы и рекордсмены стран. Советский Союз не составил в этом исключения: воздушный лайнер доставил из Москвы чемпионов и рекордсменов СССР Умарова, Иткиса, Борисова, Забелина, Черкасова. А Гущину еще ни разу не посчастливилось надеть алый свитер чемпиона страны. Как-то все получалось, что не хватало очка-двух до победы, и он ходил в призерах, завоевывая то второе, то третье место.

Но тренеров подкупала настойчивость Гущина, его целеустремленность в тренировке. Закончив работу, он обязательно шел на стрельбище. Для Алексея не существовало понятия сезонности. Пусть на улице пурга, или сильнейший мороз, или невыносимая жара, или ливень — если по расписанию тренировка, ничто не могло остановить мастера.

Смотришь на него — невысокий, кажется всегда спокойный, но в действительности у него есть все, что относится к «минусам». Есть и нервы, о которых говорят: «нервы подвели». Но Алексей (отметим, кстати, что он не только мастер огня, но и отменный борец) обладает счастливым качеством — умением подчинить «нервы», подчинить настроение своей воле.

За несколько дней до зачетной стрельбы мы вместе были с Алексеем в Риме: и на полигоне Умберто и в олимпийской деревне. Гущин допекал вопросами о том, как проходят состязания борцов. Как он радовался за киевлянина Ивана Богдана, завоевавшего золотую медаль олимпийского чемпиона в тяжелом весе! Казалось, все его мысли заняты всем чем угодно только не предстоящим поединком с сильнейшими в мире стрелками из пистолета. Но вдруг он посмотрел на часы: «Через десять минут отходит автобус на стрельбище».