Барк «Лауристон» идет в Таллин
Мгновенно сняли брезент, открыли люки, и на палубу вышли спасенные коммунисты. Строй сломался, эстонских товарищей обнимали, многие не могли сдержать слез. Волнующий момент... Капитан Андерсон жал руку старому другу,— среди спасенных оказался капитан дальнего плавания В. Нук. Уже через несколько месяцев после нашего возвращения в Петроград его назначили капитаном большого парохода.
Погода между тем продолжала портиться. За островом Родшер попутный западный ветер набрал уже баллов семь, в корму барка била пятибалльная волна. «Лауристон» шел прекрасно, лишь слегка покачиваясь на волне, а вот «Ястребу» приходилось несладко. Небольшое посыльное судно почти скрывало набегающей волной, буксирный трос то вытягивался в струну, то провисал и вот-вот мог лопнуть. Барометр продолжал падать, предвещая усиление шторма. Мы проходили Гогланд, когда оборвался буксир. Страшно было смотреть на «Ястреб» во время поворота, который он делал, чтобы подойти к барку и подать новый трос. Капитан действовал уверенно, маневр удался. Но вот с таким трудом заведенный буксир оборвался снова...
Капитан Андерсон вынул изо рта трубку:
— Надо пожалеть «Ястреб»! Пойдем сами, под парусами!
Зазвучали слова команд, надулись ветром нижние марсели — вторые снизу паруса на фок- и грот-мачтах. «Лауристон» пошел фордевинд, делая узлов шесть-семь. То и дело пропадавший среди волн «Ястреб» остался за кормой. Теперь задача состояла в том, чтобы вести барк строго по протраленному фарватеру, не выскочить на минное поле. Я непрерывно определялся по береговым ориентирам. На мою штурманскую карту легли пеленга от маяков и знаков Соммерса и Пенисаари, Сескара и Большого Тютерса. Шли правильно, но ведь я в первый раз в роли штурмана, впервые прокладываю курс кораблю и от точности моей работы зависит так много! И я еще и еще проверяю правильность прокладки. Говорят, штурман, как и минер, ошибается лишь один раз...
Вот и маяк Толбухин — подходим к Кронштадту. Капитан намеревался встать на Большом Кронштадтском рейде. Убрали паруса, но «Лауристон» по инерции продолжал движение. Развернуться против ветра, чтобы встать на якорь, мы не могли: не было места для циркуляции. В результате «Лауристон» прошел Кронштадт. По носу показались входные буи Морского канала, ведущего от Кронштадта к Петрограду. Капитан вновь приказал поставить нижние марсели, и барк, благополучно пройдя Морским каналом, влетел в Неву. Спустили паруса и по инерции подошли к железной стенке Торгового порта, предварительно отдав оба якоря. Но остановить наш красавец-парусник оказалось нелегко: швартовые, поданные на стенку, рвались как нитки...
Поход прошел благополучно, задание команда выполнила. Трудной осенью 1921 года страна получила десятки тысяч пудов муки. Вместе с нами на берег сошли вырванные из рук белогвардейцев отважные коммунисты-подпольщики.
Вскоре «Лауристон» получил новое имя «Товарищ». После тщательного ремонта, после того, как на нем установили дизель, с тем чтобы самостоятельно заходить в порты, проходить узкости, «Товарищ» стал учебным судном. Сотни будущих моряков торгового флота прошли на нем практику, приобрели морскую сноровку. В годы Великой Отечественной войны учебное судно «Товарищ» в порту Мариуполя атаковали гитлеровские бомбардировщики. «Товарищ» погиб. После войны его имя получил другой парусник. И сейчас с будущими моряками на борту в море выходит преемник традиций «Лауристона»-«Товарища» — новое учебное судно «Товарищ».