На мартовском льду

—       Не старайся, браток! И лбом его не прошибешь! — шутят лыжники.

Красноармейцы смущенно отбиваются:
—       Так это ж вам, морякам, вода нипочем, а для нас непривычно!

Лыжники занимают свои места во главе колонн. К фортам № 5 и № 6 колонну ведут комсомольцы П. Бондаренко, В. Новожилов, И. Маргун и комсорг нашего Морского отряда Ф. Пайо. К № 4 — П. Перовский, Ю. Пылков, П. Голубев и В. Жданов. Колонны исчезают в тумане. Я сижу на командном пункте Григорьева, жду донесений. А как стремился сам вести одну из колонн! Но начальник участка неумолим:
—       Я и сам не прочь «ура» покричать, да саблей помахать, а нахожусь на КП. И ты, молодой, тоже командир— не забывай: придет время — пошлю куда надо!

Прошел час. Начал подниматься туман, отгремели орудийные залпы артиллерийской подготовки наших батарей. Со стороны Кронштадта и фортов нет-нет да появится луч прожектора — пошарит и уйдет в сторону. Но тихо, со льда — ни звука. И на командном пункте командиры почему-то тоже говорят вполголоса...

И вдруг вначале на одном, а потом и на другой фортах зажглись прожекторы, забегали их лучи по льду, потом остановились, уперлись в северный берег. И разом взвились с фортов красные и зеленые ракеты, застучали пулеметные очереди, а затем ударили орудийные залпы: мятежники обнаружили наши наступающие колонны. Туман продолжал редеть, и лучи прожектора уже вырвали из тьмы идущих по льду залива. Но часть колонн еще оставалась незамеченной мятежниками, да и с берега я их не видел: как заметишь одетых в белые халаты бойцов!

Орудия с номерных фортов били все чаще, розовые сполохи взрывов окрашивали лед, клочья тумана. В шуме боя, доносившемся со льда, уже можно было различить винтовочные залпы, очереди пулеметов и грохот полевой артиллерии наступающих. Звуки постепенно удаляются — значит, наши продвигаются вперед. В бинокль видны вздымающиеся то здесь, то там султаны воды — это снаряды врага пробивают лед. Невозможно представить себе, как вздымаются льдины, как гибнут в ледяной каше красноармейцы...

Григорьев нервничает: телефонная связь не работает, полевка перебита во многих местах. А надо докладывать обстановку в штаб Северной группы — Казанскому. Оттуда то и дело запрашивают о ходе наступления. С разрешения Григорьева посылаю своих ребят — связных — в наступающие части, придется потерпеть до их возвращения... Наконец они появляются, мокрые с головы до ног. Б. Перегудов и И. Шадрин докладывают, что красноармейцы вначале залегли у форта № 6 — второго на пути от Лисьего Носа к Кронштадту. Подняться не давал плотный пулеметный огонь. Сейчас наконец красноармейцы ворвались в форт. Но бой продолжается.

Земля вздрагивает, наверное это бьют главные калибры кораблей мятежников. Куда направлен их огонь? Что происходит на остальных фортах? Как хочется рвануть на лыжах в самую гущу боя... Со льда на берег выбирается боец. За плечами — три винтовки. Он тащит на лыжах, как на санках, двух тяжелораненых. Это Юра Пылков. Тяжела дыша, докладывает:
—       На четвертом форту идет бой, промоин много.

Вслед за ним появляется Павел Перовский, без шапки, в забрызганном кровью халате. Он тоже привез на  лыжах двух раненых, да еще троим сделал перевязки. Он в полном изнеможении падает на снег и хрипит:
—       Четвертый форт взят...

О боях на форте № 5 доложил лыжник Иван Новожилов, он тоже притащил раненого. Посылаю на форты № 4 и № 5 новых связных — В. Хаецкого и Ю. Вахта, а прибывшим приказываю отдыхать. Настроение на командном пункте Григорьева поднимается: практически путь к Котлину для войск Северной группы открыт — форты № 6 и № 4 взяты, форт № 5 вести огонь во фланг нашим наступающим частям уже не может. Слышу, как Григорьев по телефону докладывает об этом Казанскому.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7