Яхтсмены в боевом дозоре
В ночь, когда вахта шхуны задержала катер, я как раз проверял несение дозора на «Бризе». Хорошо помню ту темную осеннюю ночь. Холодно, но ветер к ночи стих. Кроме вахтенных, все спали. Я дремал в каюте, когда услышал над головой топот ног и голос вахтенного начальника Рутковского, вызывавшего меня наверх. Выскакиваю на палубу.
— Слушай,— говорит Володя тихонько, почти шепотом,— по-моему, мотор катера работает на малых оборотах...
Ничего не слышу. Может быть, вахтенному показалось? Но вот и я слышу наконец рокот мотора и командую:
— Три зеленые ракеты, включить якорные огни, пулеметную очередь!
По международным правилам пограничной службы три зеленые ракеты означают требование немедленно подойти к посту. Ракеты и пулеметная очередь подействовали: в темноте ночи замигал белый огонек. Рутковский передал в мегафон:
— Подойти к борту! Иначе откроем огонь!
К борту подходит катер. В нем трое мужчин и женщина. Предъявленные документы не вызывают доверия, объяснения задержанных также: «пошли ловить рыбу, заблудились». Вскоре с «номерного» миноносца подошла шлюпка с вооруженными военморами, и задержанных увезли. Несколько дней спустя нас поблагодарили чекисты: «рыбаки» оказались связанными с вражеской агентурой.
Осень того года была тревожной. 28 сентября войска Юденича начали новое наступление. 16 октября белые захватили Красное Село, Гатчину, вышли к Пулковским высотам. Наш отряд перевели на казарменное положение, бойцы всевобуча ночью патрулировали улицы города.
Все мы не один раз прочитали обращение В. И. Ленина к рабочим Петрограда и красноармейцам с призывом дать решительный отпор белогвардейцам и интервентам. Я и мои товарищи пытались добиться нашей отправки на фронт: оружием владеть умеем, ребята крепкие, пусть нас пошлют в экспедиционный отряд моряков-балтийцев... Но в военкомате отвечали: «Придет время — призовем, а пока возвращайтесь в свой Морской отряд. Вы свое задание выполняйте...»
В двадцатых числах октября Красная Армия и береговые экспедиционные отряды Балтийского флота перешли в наступление. 14 ноября под Ямбургом белые потерпели окончательное поражение...
Осенние вахты в дозорах превратили вчерашних юнцов в бойцов — доверие, настоящее дело заставляют взрослеть быстрее. Многим нелегкие осенние дни помогли сделать окончательный выбор, решить, какой избрать жизненный путь. В дальнейшем П. П. Перовский, например, служил на боевом корабле. Несколько лет спустя он закончил Промышленную академию и стал директором большого судостроительного завода. В. И. Рутковский окончил Военно-морское училище и Военно-морскую академию. Он прошел славный путь в годы Великой Отечественной войны, а после ее окончания контр-адмирал Рутковский был начальником одной из кафедр в Военно-морской академии.
В том, что не напрасно несли дозор яхты и шхуны Морского отряда, я вновь убедился, когда уже учился в Военно-морской академии и прочитал откровения британского морского офицера Эгара. В 1928 году он опубликовал статью об операциях английского флота в Финском заливе в 1919 году. Оказывается, в Петрограде тогда находился агент Интеллидженс сервис Поль Дьюкс, заброшенный в Советскую Россию в ноябре 1918 года. «Он представлял собою тот источник, откуда я черпал свои важнейшие информации»,— писал Эгар. Далее он сообщал, что английские торпедные катера тайно доставлялись через Швецию и Финляндию в Бьёркёзунд, в Койвисто — ныне Приморск. Отсюда Эгар сам ходил на катере к устью Невы, между северным берегом губы и островными фортами. В устье Невы Эгар встречался с Полем Дьюксом, получал от него разведывательные материалы, после чего катер «обычными курсами» уходил обратно.