Гигантский трамплин в Планице
Страницы: 1 2Мы совсем не хотим отнимать славу у Брадля. Ведь в значительной мере благодаря его заслугам Планица стала тем, чем она есть сейчас, а лыжники Югославии испытывают к ней такие же чувства, как и норвежцы к своему Холменколлену или греки к Олимпу! Без центра прыгунов, находящегося в двух километрах от Планицы, она была бы никому не известной деревушкой.
Отличное расположение трамплинов в долине, хорошие снежные условия делают Планицу пределом мечтаний всех прыгунов. Последние отроги Альп поднимаются здесь еще на значительную высоту. По дороге в долину стоят два трамплина — тридцати- и пятидесятиметровый. Прямо в долине расположен детский тридцатипятиметровый трамплин, далее — восьмидесятиметровый и стодвадцатиметровый трамплины, а с 1969 года функционирует самый большой из них, стопятидесятиметровый. Трамплины построены так, что их мощность можно увеличивать. Не часто встретишь такое удобное место!
После семилетнего перерыва руководство лыжной федерации решило послать в Планицу новое поколение прыгунов: Матоуша, Доубека и Рашку.
«Соревнования в Югославии, как обычно, состоялись в конце сезона, в последние дни марта, когда со снегом дело обстоит лучше всего. Он твердый, однородный, хорошо ведет лыжи. Мы приехали в четверг утром, оставили свои вещи в гостинице у озера Блед и поехали на необязательную тренировку на восьмидесятиметровом трамплине. На соседнем, гигантском, трамплине, как известно, тренировок не бывает, он отведен исключительно для соревнований. Мы поднялись лишь на его вышку, спустились к столу отрыва, к горе приземления и опять назад, наверх. По рассказам Ремсы и других участников соревнований в Планице я представлял себе этот гигантский трамплин несколько иным, чем оказалось при непосредственном знакомстве. Тем лучше: я избавился от страха. Подобное испытывали и мои друзья по команде. Высота трамплина не казалась нам исключительной.
На второй день, в пятницу, начались соревнования, результаты которых должны были засчитывать лишь в том случае, если бы в субботу или в воскресенье соревнования не могли состояться. В Планице, хорошо скрытой от ветра, эта возможность была почти невероятной, но, несмотря на это, каждый спортсмен старался изо всех сил. Самый дальний прыжок был у норвежца Брандтцега—120 метров. Рекнагель прыгнул на 113 метров, еще один прыгун ГДР — Бокелог — на 111 метров. У нас была одна цель: преодолеть 100 метров и тем самым улучшить личные рекорды. В первом прыжке мне не хватило лишь одного метра. Я утешал себя: чтобы преодолеть сотню, у меня в запасе еще целых восемь прыжков. Два моих следующих прыжка в пятницу — на 87 и 85 метров — несколько уменьшили мой оптимизм...
Результаты второго дня уже были официальными. Стометровых прыжков было не много. Лишь у Кюрта из ГДР и Игле из ФРГ все прыжки были свыше сотни. В команде ГДР, к большому удивлению всех, последним оказался Рекнагель, рекордсмен Планицы 1960 года (его рекорд—127 метров). Пик его спортивной карьеры был позади.
В двух субботних прыжках мне не хватало до сотни одиннадцати метров, а в последнем, самом длинном,— все еще целых девяти.
Воскресную серию прыжков выиграл Бокелог (113, 110 и 121 метр — рекорд соревнований). За ним шли остальные прыгуны ГДР. Матоуш сумел прыгнуть на 106 метров — дальше всех нас. Я два раза прыгнул на отметку 96 метров, оставался последний прыжок — единственный шанс впервые в жизни преодолеть стометровый рубеж. Прыжок удался! Я улетел на 101 метр.
Итоговые результаты подтвердили, как крепко держали первенство спортсмены Германской Демократической Республики. Победил Бокелог, за ним шли Клемм, Кюрт и Рекнагель. Из нас троих лучшим был Матоуш (девятнадцатым), я был двадцать седьмым. Мемориал инженера Станко Блоудека выиграла команда ГДР, мы заняли десятое место. В нем учитывались результаты соревнований в Оберсдорфе, Кулме и Планице за последние три года. Однако я верил, что придет и наше время!»