Мстинский мост

Берег круто спускался к воде. Нам пришлось порядком попыхтеть, пока мы дотащились до первого ровного пятачка, где можно было разместить палатку и костер. Внизу река отражала крыло грозовой тучи, которая, лениво погромыхивая, шла на восток. На закате солнце прорвалось сквозь плети далекого ливня и осветило тучу снизу необычайным розовым светом.

Ночью по брезенту молотил дождь. Я проснулся и долго не мог заснуть, даже после того, как погода утихомирилась. Спокойно дышали девушки. Что-то бормотал во сне Виктор.

Мне представлялось, как лет сто двадцать назад, недалеко отсюда, вероятно, в очень похожем на это месте, двигавшиеся вперед жрецы прямой линии наткнулись на Мету. Изыскатели остановились на гребне лесистого склона. Ржали лошади. Рабочие жгли костер.

Журавский, которому не было еще тридцати лет, смотрел вниз, туда, где, сжатая берегами, изгибалась река.

Может быть, он подумал, что Мета, преграждая дорогу, ведет себя, как заступница Новгорода. Против прямой линии было много разумных доводов. Проведя дорогу через Новгород, строители обошли бы большой участок сильнопересеченной местности. Чего больше — немного не доходя до Меты, путь натыкается на огромный Вербьинский овраг, где через крошечную Вербушку пришлось перекидывать мост не хуже мстинского чтобы не городить немыслимой насыпи, и где — единственный случай! — строители вынуждены были свернуть с прямой и провести дорогу по полукругу.

Но, во-первых, трасса была утверждена, а во-вторых, математик Журавский, вероятно, был сторонником прямой. Затевалось новое дело. Строилась первая дорога, которая должна служить образцом для строителей. А идеалом курса все-таки является прямая!

И еще, не трудно учесть затраты, которые вызовет спрямление дороги, но кто учтет экономию в топливе, в износе подвижного состава, в уменьшении объема ремонтных работ, в ускорении движения? Кто учтет эту экономию за 50, 80, 100 лет эксплуатации, которые дорога прослужит народу?

Но, конечно, Журавский думал и о мосте, и его мысли не были спокойны. В ту пору мостостроители еще не имели опыта и их преследовали крушения. Он знал, что не так много лет назад, в 1838 г., рухнул большой мост около Брайтона, рухнул повторно перестроенный после крушения 1833 г.

Недавний студент мысленно соединял берега фермами, повисавшими на огромной высоте над речной долиной, и ему казалось, что в эту минуту ему доверяют свои жизни тысячи людей — молодые, старые и даже еще не родившиеся пассажиры будущей дороги.

В глубине души он испытывал страх, обычный, известный каждому конструктору страх перед возможным просчетом. Но он старался подавить волнение. Если бы он считал этот страх следствием своей слабости, он бы мог еще как-то примириться с ним, но он понимал его как недоверие к науке, а этого ученик Остроградского допустить не мог.

Затрещали кусты. К Журавскому подошел начальник строительства, бородатый гигант Мельников.
—       Я все больше склоняюсь к системе Гау, — сказал Журавский,— раскосой деревянной ферме с железными стяжками.
—       Мост этой системы упал в Филадельфии, — поморщился Мельников.
—       Система тут ни при чем,— твердо ответил Журавский.— Строят на глазок — вот и получаются крушения. А мы будем считать. И не на пальцах, а с применением всех достижений математики. Включая анализ бесконечно малых.

Он сдержал слово. Его расчет Мстинского моста положил начало теории расчета форм в железнодорожном мостостроении.

Страницы: 1 2 3 4 5 6