След человека в тайге

Три дня почти не отходили мы от телефона на переговорном пункте в поселке Дружный на реке Орловке. Не оказалось там на озере Минка в условленный срок наших товарищей. Никто не видел их на Орловке.

Звонили, звонили. Наконец состоялся внятный разговор. Наши товарищи в Томске. Но маршрут изменился. Они идут в Белобородовскую пустынь. Если я хочу— могу присоединиться к ним, если нет — могу путешествовать по Орловке.

Хорошо сказать «путешествовать по Орловке». Одно дело катиться вниз по течению. Тут не заблудишься: малая река всегда найдет большую, а большая великую. Другое дело идти с юными горожанами в край топей, в царство гнуса.

Я убедил Сашу и Виктора, что Белобородовская пустынь — это очень интересно и что вероятность встречи с медведем там куда больше, чем на Орловке и Бургун-Ку.
8 августа семеро путешественников, возглавляемые лесничим и лесником Красноярского леспромхоза, ушли в тайгу в Белобородовскую пустынь.

Шли пешком с рюкзаками или ранцами на плечах. Излишки снаряжения были навьючены на спину Снегиря. Так звали коня, которого нам дали в леспромхозе.

Уже на теплоходе, когда мы плыли в Красный Яр по Оби, нам объяснили, что такое Белобородовская пустынь. Это таежная глухомань, площадью примерно сорок на сорок километров, которую  издавна, за пределами двух столетий, облюбовали старообрядцы как убежище от «антихристов». Первым среди антихристов считали они императора Петра Первого, который жестоко преследовал «раскольников». До сих пор наиболее рьяные старообрядцы не прикасаются к деньгам: на деньгах был когда-то портрет Петра.

В Томске наши товарищи узнали, что и теперь в Белобородовской пустыни можно встретить заимки старообрядцев-фанатиков. Александр Шамаро, постоянный сотрудник журнала «Наука и религия», не мог пройти мимо такого «пласта». Что до меня, то я шел внутренне чертыхаясь. Черта ли мне в этих старообрядцах! И затем ли я тащился за тысячи километров от Москвы, чтобы попасть в Останкинский парк?..

В общем-то, мы шли по тайге. Но что это за тайга?! Ни коряг, ни валежины, ни выскоря. Поколения обитателей пустыни расчистили тайгу, как москвичи лес вокруг домов отдыха и пионерских лагерей.

А тропы!.. Разве слепой ее не заметит. А если не заметит, так нащупает. На пять, а то и на десять сантиметров заглублена тропа ниже уровня земли. Если буря свалила на тропу дерево, то уже к утру следующего дня часть ствола, которая мешает идти по тропе, будет выпилена.

Я шел и мечтал о том, как выберу озерко покрасивей, останусь со своими ребятами на нем, будем удить рыбу, загорать, готовиться к охотничьему сезону, будем «базой»...

Так оно и было бы, если бы не встреча со старцем Мемноном. Наши проводники показывали нам остатки древних старообрядческих скитов — почерневшие от времени венцы, некогда тщательно выстроганные изнутри, показывали старые могилы. И вот мы заметили, что над некоторыми могилами стоят кресты, сработанные великолепным мастером. Брус, строганный на квадрат. Перекрестия подогнаны с точностью и тщательностью деревянной формы для литья. Кресты поставлены недавно. Все выкрашены одинаковой краской кирпичного цвета.

Возле некоторых заимок мы встречали приспособления для изготовления крахмала из картофеля. Главной деталью этих приспособлений было деревянное зубчатое колесо диаметром сантиметров семьдесят. Каждый зуб колеса — точная копия другого, как литье под давлением.