Третья попытка

Читателя, наверное, интересует вопрос: как я оцениваю действия Э. Мянтюранты? Сложный для меня вопрос. Вот у Али к Ээро отношение вполне определенное — она его называет «шалун». Между прочим, аналогичную «шалость» Мянтюранта допустил и на следующих Олимпийских играх в Гренобле, на этот раз с Вячеславом Ведениным. Когда Слава на последнем этапе эстафеты стал его обходить, Э. Мянтюранта пошел ему наперерез и едва не загнал в кусты, которые росли вдоль трассы. Интересно, что этот эпизод, снятый одним из шведских журналистов, был по кадрам воспроизведен в шведском спортивном (иллюстрированном) журнале с комментарием, в котором финн уже был назван более резко — «хулиганом на лыжне».

Так как же я отношусь к Э. Мянтюранте? Как это не покажется странным, я не держу на него зла. Я не могу судить его строго, потому что по себе знаю, что творится в душе лыжника, которого обходят у финиша олимпийской гонки. При том колоссальном накале борьбы, который бывает на крупнейших международных соревнованиях, вполне может случиться «моральный срыв», когда спортсмен, не владея собой, нарушает хорошо ему известные правила. Это может случиться с любым человеком. Я помню, такой же случай произошел с Василием Рочевым на предолимпийской неделе в Зеефельде в 1975 году. В эстафете он боролся за второе место с норвежцем Ю. Харвикеном и перекрыл ему путь. После финиша мне один финн укоризненно заметил, что, мол, Рочев неправ. Я, конечно, не стал защищать Рочева, а чтобы что-то ответить, спросил: «А Мянтюранта?..» Кажется, финн меня понял. Чтобы не было недоразумений, уточню: я лишь объясняю, почему так иногда случается, вовсе не оправдывая подобные методы борьбы с соперником. Тем более что тот же В. Рочев, например, мог бы воспользоваться другим, более справедливым приемом, чтобы помешать Ю. Харвикену обойти себя,— пойти «коньковым» шагом.

Так что с Э. Мянтюрантой, я думаю, мы останемся в прежних приятельских отношениях.

Не очень удачными оказались для ребят Игры в Инсбруке. Почему? Точный ответ дать трудно. Тем более что и у мужчин, и у женщин была общая подготовка, тренировались мы вместе. А выступили женщины намного лучше. Все-таки я считаю, что неудачи паши во многом произошли от неправильной расстановки сил   по дистанциям. Может, и моя вина здесь есть. Видимо, не следовало мне рассчитывать на то, что мой отказ бежать контрольную тренировку в полную силу будет правильно понят тренерами — как уверенность в себе, а не как слабость. Да ведь хотел как лучше. После драки кулаками не машут, но я уверен, что мог бы очень хорошо пройти тридцатку. Не потому, что я, видите ли, убежден в этом, и поди, мол, докажи, что я неправ. Просто я был в отличной форме. И еще один немаловажный фактор.— гонка на 30 километров проходила в отличную погоду, при которой у нас обычно не бывает срывов, связанных со смазкой и недостаточно совершенным (хроническая наша болезнь) инвентарем. Последнее обстоятельство как раз проявилось в следующей гонке. Но, несмотря на это, думаю, и 15 километров мог бы пройти лучше, выступи я в первой гонке, на которую так рассчитывал. Все-таки решение не ставить меня на нее основательно испортило настроение.