Олимпийская увертюра
Страницы: 1 2 3 4 5 6Отличным был прыжок члена советской сборной Жегланова, прыгавшего восемнадцатым. Он прыгнул на 79,5 метра, и все мы понимали, что нужен исключительный прыжок, чтобы очутиться впереди него. И все-таки прыгун с 28-м номером, австриец Праймль, прыгнул еще дальше. Его 80 метров — рекорд дальности первого круга и всего соревнования.
Большинство фаворитов поражались великолепному выступлению первых прыгунов. Меня прыжок Праймля не удивил; я внимательно следил за ним во время тренировок. Признаюсь, однако, что менее рассчитывал на успех Жегланова.
Но соревнования шли своим ходом, на размышления времени не было. Прыгнул Дивила — 76,5 метра, это должно бы ему обеспечить место в первой десятке. Прыжок Грини был неудачным, так же как и прыжок Напалкова.
И вот начались прыжки сильнейшей группы прыгунов. Бахлер прыгнул на 77,5 метра, Гёлнер из ФРГ артистически приземлился на 77 метрах. Сорок девятый номер был у Вирколы — 76,5 метра. Неплохой прыжок, но я уже знал, что он — не кандидат на медаль. После него на стартовой площадке появился следующий претендент на одну из олимпийских медалей, финн Маттила. Прыгнув на 78 метров, по количеству баллов он вплотную приблизился к идущему впереди Праймлю.
Дошла очередь и до меня. Уже не раз мне приходилось отвечать на вопрос, о чем я думал перед тем, как прыгнуть. Некоторые, может быть, ждали от меня необычного, необыкновенных мыслей и слов о чувстве ответственности спортсмена, представляющего чехословацкий спорт. Действительность была намного проще: я прикинул, что Дивила прыгнул так же, как Виркола, а Рыдвал лишь на полметра меньше; чтобы войти в первую десятку, что было моей целью, достаточно повторить прыжки двух моих друзей из нашей команды. А это я должен суметь! Я волновался лишь до первых быстрых шагов на горе разгона. Отталкивание было хорошим, полет— спокойным, приземлился я неплохо. Дальность прыжка — 79 метров — хорошо! Оценки судей были высокими. Я стал лидером!
Оставалось еще два опасных соперника. Сразу после меня прыгал Нойендорф. Его прыжок был средним — 76,5 метра, а Белоусова еще короче — 73,5 метра. Я шел впереди. Вторым был Праймль, (прыжок его хотя и был на метр дальше, но не получил достаточного количества баллов за стиль). Третьим шел Маттила. Виркола и Нойендорф, предполагаемые претенденты на золотую медаль, поделили шестое место. Мы держались неплохо и как команда, Только Губач прыгнул неудачно, заняв 25-е место.
Я знал, что нахожусь в хорошей форме. Факт, что я — лидер, меня, однако, поразил и вывел из состояния равновесия, которое так нужно было, чтобы немного передохнуть после первого прыжка и приготовиться к решающему, второму. В несколько растерянном состоянии я снова и снова натирал лыжи. Все время старался чем-то занять себя, лишь бы не думать о том, что я — лидер олимпийских соревнований. Но у меня это плохо получалось! В основном я думал о том, что Йозеф Матоуш на Олимпиаде в Инсбруке после первого круга тоже был впереди, но так и ушел с трамплина без медали; я же на чемпионате мира 1966 года в Осло был сначала вторым, а после второго прыжка опустился на четвертое место, так что уехать пришлось также без медали.
Каждый из наших давал советы, как удержать первое место. Я видел, что ребята очень обрадованы и в то же время озабочены. Они боялись, как бы их радость не сменилась сожалением о том, что, будучи уже на пороге большого успеха, чехословацкие лыжники опять споткнулись. Я говорил им, что буду доволен, если займу третье место и получу бронзовую медаль. Они соглашались, но при этом каждому было ясно, что все мы тогда думали о золотой медали, только боялись произнести это вслух.