Шипы и розы

Сколько в тот день мы раздали автографов, сувениров! Сколько теплых слов, пожеланий успехов услышали... Тогда все мы глубоко прочувствовали, что наши победы нужны не нам самим, а всей стране, советским людям, которые верят в нас, хотят, чтобы мы прославили Родину...

После таких вот раздумий пошла к Латыниной и твердо заявила, что буду выступать во что бы то ни стало! Старший тренер улыбнулась — ей по душе такая решительность.

Когда очередь дошла до упражнений на бревне в последний день чемпионата мира, то в копилке нашей сборной уже была золотая медаль Ольги Корбут за прыжок, две серебряные — Турищевой (прыжок) и Корбут (брусья).

Я вышла выполнить упражнение на бревне без разминки! Представляете, что это такое? Голова была ясная, и мне надо было показать себя умницей (так меня напутствовала Полина Григорьевна Астахова: «Покажи себя умницей»).

Я очень старалась, и оценка 9,65 показалась мне до обидного маленькой. Но когда Корбут получила 9,75, а Турищева — 9,85, то я забыла свою «обиду» и бросилась их обнимать. Это означало, что обошли меня только они — Люда и Оля, и я завоевала бронзовую медаль!

А после наступил чудесный вечер — вечер счастливых воспоминаний. Мы болтали без умолку, даже всегда сдержанная Турищева смеялась больше обычного. А уж хохотушка Нина Дронова и веселая Корбут выдумывали такие истории, что все умирали от смеха. Как легко бывает на душе после трудных испытаний, после взятия заветной вершины. Усталость сковывает тело, а на душе спокойно. Не стыдно домой возвращаться, это главное.

...Встреча в Шереметьеве была трогательной, осенние цветы пахли необыкновенно.

«Мои две медали — золотая и бронзовая — только маленькая частица большой победы советской гимнастики». Так я сказала в микрофон корреспонденту Московского радио.