Пароль, открывающий сердца

За соседним столиком пожилой мужчина, сделав очередной ход, наклонился к партнеру и несколько раз повторил одну и ту же фразу: «К удачам и неудачам подходи философски. Сейчас ты проиграешь и огорчишься. А если подходить к жизни по-философски...»

Пьер слушал приглушенный шум голосов и машинально выводил на листке: «по-философски, по-философски...»

И вдруг его охватило волнение. Ну, конечно, в поэтической форме нужно изложить философию спорта, так, как понимает ее он, Пьер, необходимо смотреть на спорт с самых различных сторон. А форма? Форму он найдет. Чтобы высказать мысль в своих речах, книгах, он приводил сотни, тысячи слов, теперь нужна только строка.

Домой. Скорее домой. Кажется, что-то найдено.

И вновь потянулись бесконечные ночи, то озаряемые светом удачных находок, то непроглядные, доводящие порой до отчаяния. Да, писать стихи оказалось куда труднее, чем произносить экспромты на званых обедах.

Пришлось обратиться за советом к другу Пьеру Дидону. Этот монах-доминиканец, больше педагог, чем монах, соратник Кубертена по возрождению олимпиад, слыл незаурядным оратором, знатоком классической латыни и мастером сжато излагать мысль.

Это он первым предложил девиз «Быстрее, выше, сильнее!».
— Скажите, Пьер,— обратился к другу Кубертен,— как вам удалось тогда в три слова втиснуть целую спортивную программу? А ведь это действительно целая программа. Каждый участник соревнований стремится превзойти своего соперника. Пробежать быстрее, прыгнуть выше. Оказаться сильнее в борьбе или поднятии тяжестей. По этому поводу можно написать сотни страниц. А вы вложили все в три слова. Как это делается?

—     Делается это, дорогой Пьер, очень просто,— ответил Дидон. — Сначала вы исписываете сотни страниц. И на этих сотнях страниц излагаете все, что хотите сказать. Потом все переписываете заново, беспощадно сокращая. При этом вы руководствуетесь мудрой заповедью Теренция: «Ничего лишнего!»

Таким образом, из нескольких сотен страниц остается всего сто.

Тогда вы кладете эти сто страниц в стол. Берете под руку супругу и едете с ней в какой-нибудь недорогой кабачок, где скатерти не накрахмалены, но утка по-руански божественна.
—     При чем тут утка по-руански! — пытаясь изобразить на лице свирепость, воскликнул Кубертен.— Я же совершенно серьезно прошу помощи, поддержки, совета.
—     А я совершенно серьезно и помогаю, поддерживаю, даю совет,— ответил Дидон.— Потом открывается письменный стол. Достаются бумаги. И все начинается сначала.
—     Да я же так все и делаю!
—     Значит, вы на правильном пути. А теперь снимайте пиджак, старый конспиратор, и рассказывайте все по порядку. Рассказывайте, почему вы проводите столько ночей за письменным столом и почему Мари готовит вам такое количество кофе? Почему вы написали недавно в Стокгольм уважаемому Виктору Балку о каком-то пароле, хотя он просил вас всего-навсего высказаться о новой программе местного института гимнастики? Что вас волнует? Рассказывайте.

Как хорошо было в тот вечер Кубертену. Он рассказал все — о замысле, о трудностях. О страстном желании написать оду спорту. О сомнениях, когда хотелось уже отказаться от попытки написать ее.
—     Нет, дорогой мой друг,— сказал Дидон.— Вы любите вольтеровские строки о саде? Это хорошие строки. Олимпийские игры — это ваш сад. Возделывайте же его сами. Зовите на помощь друзей. Но не передоверяйте дела никому.

Полночь застала их за разговором. Вспоминали прошлое, говорили о будущем. Сходились на мысли о том, что крепнущее, завоевывающее популярность возрожденное олимпийское движение должно стать инструментом мира.

На прощание Пьер Дидон еще раз сказал Кубертену:
—     Афористичность мышления — привилегия людей, знающих, чего они хотят. Вы знаете, чего вы хотите. Вы напишите свою оду. Пароль? Все очень просто — «мир!». Ведь какой уже год вы говорите и пишете об этом прозой. Теперь напишите стихами.

Кубертен решил для себя, что пароль «мир!» должен прозвучать в стихах заключительным торжественным аккордом. А до этого необходимо рассказать о многообразном влиянии, которое спорт оказывает на человека. Он считал, что должен убедить будущих читателей в том, что спорт — это наслаждение, что он способствует развитию гармонии разума и силы, воспитывает честность, зовет к справедливой борьбе, помогает вырабатывать благородство. Звания победителя достоин лишь тот, кто боролся честно и открыто.

И, наконец, спорт требует мира. Так как только на мирных полях возможно мирное единоборство.