Рукопожатие через века

...Необычное, сложное дело — возрождение олимпийских игр.
Пьер Кубертен
Пришла пора от слов переходить к делу.

Уже было произнесено множество речей, написаны сотни статей, Две книги Кубертена — «Воспитание в Англии», которая вышла в 1888 году, и «Английское воспитание во Франции», увидевшая свет через год,— явились отличным теоретическим подспорьем для практического решения вопроса.

Замысел, который вначале обсуждался лишь в узком кругу, получил широкую огласку, не оставив равнодушным никого из людей, причастных к педагогике, к воспитанию молодежи или считающих себя так или иначе в ответе за судьбу молодого поколения.

О реформе образования и идее возможного возрождения олимпийских игр толковали в кабинетах министров, в военных кругах, в аристократических салонах. Имя молодого педагога и историка Пьера Кубертена, Малоизвестного до этого широкому кругу людей, стало популярным. Педагог-теоретик, широко эрудированный в вопросах физического воспитания, он становился популярным и как энтузиаст-практик, настойчивый организатор.

Отдавая дань этим его качествам, Союз французских спортивных обществ избрал Кубертена своим генеральным секретарем. По тем временам это был высокий пост, позволявший заниматься не только школьными делами, но уже официально вторгаться в спортивную жизнь в масштабах страны и использовать малейшую возможность для пропаганды идеи возрождения соревнований  по образцу античных олимпиад.

В Министерстве просвещения Франции Пьер Кубертен сумел найти сторонников. К его голосу прислушивались, сообщения о зарубежном опыте, вызывали нескрываемый интерес. Кубертен добился создания Комитета по внедрению физических упражнений в воспитание. Как писал он позже, главная задача заключалась в том, чтобы «рекрутировать влиятельных соратников из мира литературы, науки, политики».

Сделать это в конце концов удалось. К работе в комитете он привлек таких известных во Франции людей, как крупный политик Жюль Симон, министр Виктор Дюрюи, армейский инспектор Жак Томассэн, знаменитый астроном Янсен, и многих других.

31 мая и 1 июня 1888 года на заседании комитета, в председательском кресле которого сидел Жюль Симон, Пьер Кубертен изложил основные принципы своей идеи возрождения олимпийских игр. Предложение было встречено горячо. Все присутствовавшие единодушно обещали Пьеру поддержку. Издательство «Ашетт» заверило Кубертена, что любая его работа по этому вопросу будет издана незамедлительно.

Наиболее дальновидные политики и журналисты подметили одну немаловажную деталь: предложение Кубертена находит поддержку за рубежами Франции. Как бы не потерять право на приоритет. И вообще знаменательно, что на пороге нового века именно Франция выступает с такой необычной инициативой.

Убеждая в целесообразности организации соревнований наподобие игр древних греков, Кубертен прежде всего подчеркивал их мирный интернациональный характер.
— Нам ничего не нужно изобретать,— говорил он.— Все уже изобретено греками. Даже само определение «возрождение олимпийских игр» кажется мне. не совсем точным. Мы берем готовую форму, наполняем ее новым содержанием. Берем готовый красивый ритуал. Приводим его в соответствие с современными требованиями. Короче говоря, мы приспосабливаем красивую легенду к нуждам сегодняшнего дня. Я, конечно, упрощаю. Работа предстоит огромная. Но в принципе это так.

«Возрожденные игры!» — это звучит красиво, романтично, и, думаю, пусть так и остается. Дело, в конце концов, не в термине. Дело в существе. Греки задали нам интересную задачу, которую стыдно не решить. Давайте поднатужимся. Пусть это будет рукопожатием через века...

Давайте гонке вооружений противопоставим гонку гребцов, и прежде всего не одиночек, а командную. В этом я вижу большой смысл. Пусть на стадионах встречаются люди различных национальностей. Пусть это будет упорная, бескомпромиссная борьба. Но борьба мирная. И имя ей, этой борьбе,— олимпийские игры.

Игры. Олимпийские. Это название само пришло к нам. Невозможно, да и нет нужды, изобретать что-либо другое.

Отношение к идее определилось быстро. Ее либо горячо поддерживали, либо столь же горячо отвергали.

Среди приверженцев идеи были люди, глубоко убежденные в благотворном влиянии разумно поставленного преподавания физической культуры на формирование личности. Для этих людей сам факт возрождения олимпийских игр имел второстепенное значение. Олимпиаду они рассматривали как огромную международную рекламу спорта. Их вдохновляла возможность, заинтересовав молодежь такой романтичной формой публичного смотра силы и ловкости, пробудить интерес юношей и девушек к физической культуре, как стали говорить, к «строительству тела». Это были убежденные, преданные сторонники. Они поддерживали Пьера потому, что думали так же, как и он, ибо смотрели вперед.

Были романтики, которые верили в то, что воскрешенный дух эллинизма станет панацеей от всех недугов века. Для этих людей на первом плане были олимпийские игры. Были и просто люди, которые чувствовали в начинании зарождающуюся моду и боялись от этой моды отстать.

Но были силы, которые встретили идею в штыки.

Вспоминая это горячее время, Кубертен писал: «Я сталкивался с враждебным сопротивлением. Мне пришлось бороться против ненависти».