Чудесный сплав

К сожалению, такие примеры искусного пользования свечой встречаются сравнительно редко. Куда чаще случается, что теннисист или выполняет свечу недостаточно умело или вовсе игнорирует ее, хотя обстановка в матче складывалась так, что свеча была просто необходимой. Именно по этой причине, например, едва не упустил победу Михаил Мозер во встрече с Агирре в командном матче СССР — Чили. Это был матч в розыгрыше Кубка Дэвиса — командного первенства мира.

Кубок этот был учрежден в 1900 году американским теннисистом Дуайтом Филлеем Дэвисом. Сам инициатор этого розыгрыша вовсе не ожидал, что состязание приобретет такую популярность и станет фактически командным первенством мира, но случилось именно так. В команде выступает не больше четырех теннисистов. В одиночных играх участвуют двое, а для парной встречи можно выставить любых игроков из четверки.

В последние годы в состязаниях на Кубок Дэвиса успеха добиваются австралийские теннисисты. И это не удивительно: из каждых одиннадцати жителей Австралии (а их 11 миллионов) один играет в теннис. Команде, выигравшей Кубок Дэвиса, вручается приз (напоминающий по форме салатницу), а также присваивается звание неофициального чемпиона мира.

Советские теннисисты впервые приняли участие в розыгрыше Кубка Дэвиса в 1962 году. Выиграв в своей зоне со счетом 5 : 0 у команды Голландии, наши теннисисты встретились с командой Италии, считающейся одной из сильнейших в мире. В этом матче наши спортсмены, как и ожидалось, потерпели поражение, но в каждом поединке борьба отличалась упорством.

В 1963 году команда СССР выиграла у финских теннисистов, а потом в Москве, на Малой арене Центрального стадиона имени В. И. Ленина, принимала команду Чили. -И вот тут-то и состоялся матч Мозер — Агирре.

Как мне кажется, это была одна из самых волнующих международных встреч советских спортсменов за последние годы. И не только потому, что исход поединка решал, по-видимому, судьбу командного матча. Игра складывалась так, что Мозер, который был, бесспорно, сильнее Агирре, проиграл первые два сэта и, по существу, на протяжении всего состязания находился на грани поражения.

Объяснялось это прежде всего тем, что огромное чувство ответственности как бы придавило Мозера, лишило его игру разнообразия. Темповый игрок, действующий обычно в мощной, атлетической манере, Мозер играет пассивно, не верит себе и в результате этого часто ошибается при выполнении самых простых ударов.

Агирре почувствовал, увидел эту неуверенность и правильно решил, что надо ковать железо, пока оно горячо. Игрок защитного стиля, редко покидающий заднюю линию, он теперь, осмелев, то и дело выбегает к сетке. Мозер, неожиданно для самого себя оказавшийся в роли обороняющегося, пытается обвести его низким ударом, но делает это настолько неточно, что Агирре с легкостью перехватывает мяч у сетки.

Между тем даже самые неискушенные зрители поняли, что Агирре не в ладах с высокими мячами. И вот уже трибуны скандируют Мозеру: «Све-чу! Све-чу!» Только после этого «намека», проигрывая в решающей партии 1 : 4, Мозер спохватывается, начинает действовать более разнообразно и прямо-таки вырывает победу. Но если бы он искусно владел свечой и пользовался ею без уговоров зрителей, победа далась бы ему значительно легче, не говоря уже о том, что вообще судьба всего командного матча висела на волоске и товарищи Мозера по команде изрядно переволновались.

В этой встрече наш теннисист не умел вовремя пользоваться свечой. А вот в другом матче розыгрыша Кубка Дэвиса — с командой Италии в 1962 году — наши спортсмены понесли урон во многом оттого, что не умели «убивать» свечу.

В матчах с командой Италии наши теннисисты встретились со своеобразной свечой, которую применял Ф. Гардини. Подобно уже знакомому нам Барклаю, Гардини владеет необычной техникой. Когда он, например, бьет свечу, мяч летит не по пологой траектории, а устремляется на большую высоту до 13—15 метров и опускается почти совершенно отвесно у самой задней линии. Убить такую свечу, особенно с непривычки, дело не такое простое. Лейус и Лихачев, которые уверенно расправляются с обычными свечами, когда они падают на ракетку, перед вертикальной свечой явно спасовали. Вот и получилось, что свеча в исполнении итальянского теннисиста превратилась, по существу, в средство нападения.