Парадоксы спринта (Барбель Веккель)
Словом, команда нуждалась в вожаке, который своим оптимизмом развеял бы пасмурное настроение. В этом смысле чуткая, все понимающая Барбель оказалась как нельзя кстати. Она «заразила» своей увлеченностью, верностью избранной цели, которая для нее на первый взгляд казалась утопией. Помогала тренеру успокаивать девушек, часто выступая в роли третейского судьи, просто снимая напряжение добрым словом или легкой шуткой.
То, что Хилле не ошибся в выборе новой ученицы, показали итоги предолимпийского чемпионата ГДР. Веккель завоевала чемпионский титул на двухсотметровке (22,91), а в коротком спринте уступила только самой Ренате. И все-таки тренеру пришлось немало поломать копий в спорах, прежде чем Барбель утвердили членом эстафетной команды; ее участие в индивидуальном беге на 200 метров не вызывало сомнений, хотя перед спортсменкой и не ставили особо высоких целей: попытаться попасть в олимпийский финал — вот все, чего от нее ожидали.
— Обстановка Олимпийской деревни ошеломила своей необычностью. Я и Марлиз Ольснер очень нервничали, чувствовали себя напряженно, скованно, в любой момент ожидая неприятных неожиданностей, — вспоминала она позднее. — Но опытная Рената взяла нас под свое крылышко. И вдруг в какой-то момент почувствовали облегчение, смогли спокойно оглянуться по сторонам и увидели, что Олимпийская деревня — это не только место, где идет постоянная борьба нервов, но и прекрасная возможность познакомиться и подружиться со спортсменами всего мира...
— Рената не просто великолепная спортсменка, она замечательный человек, и мне очень хотелось быть на нее похожей, — скажет она уже после первой своей олимпийской победы, пришедшей столь неожиданно.
Фаворитами в борьбе за первенство считали Штехер (200 метров), Рихтер из ФРГ и ее соотечественницу Хельтен (100 метров). Веккель, легко прошедшую сито предварительных забегов и показавшую неплохие результаты в полуфинале, в расчет не принимали. С личным рекордом — 22,71 она могла рассчитывать разве что на бронзу. Да и дорожка в финале ей досталась не из легких — вторая, где, как известно, вираж значительно круче, и это доставляет дополнительные трудности, особенно таким рослым спортсменкам, как Барбель (ее рост — 172 сантиметра). Но когда участницы выбежали на финишную прямую, оказалось, что Веккель занимает вторую позицию, чуть-чуть уступая Рихтер и опережая Штехер. Сделав мощный рывок на финише, она завершила дистанцию почти одновременно со спортсменкой из ФРГ.
Кто же завоевал долгожданное олимпийское золото? Барбель стояла невдалеке от финиша и, жадно глотая воздух, с нетерпением поглядывала на табло. И вдруг, увидев свое имя в первой строчке, радостно подпрыгнула и бросилась к опытной подруге, делясь своей радостью.
Бесстрастный «фотоглаз» секундомера зафиксировал новый олимпийский рекорд — 22,37 секунды. Рихтер проиграла ей мгновение — 0,02 секунды.
Находясь на подъеме и в прекрасной форме, Барбель внесла ощутимый вклад в победу своей команды и в эстафете 4Х 100 метров, где самую серьезную конкуренцию им составили спортсменки ФРГ.
На будущий год Веккель ничем особенным не удивила, хотя и выиграла национальный чемпионат на дистанции 200 метров и в эстафете. В 1977 году на авансцене мирового спринта появилась новая знаменитость из ГДР — Марита Кох, для которой, казалось, не существовало невозможного в беге на 200 и 400 метров. Ее стараниями мировые рекорды в этих видах были значительно улучшены, а на двухсотметровке она и вовсе добилась невероятного результата — 21,71 секунды. Чтобы оценить этот результат по достоинству, отмечу, что на протяжении трех лет, кроме нее, почти также стремительно пробежать дистанцию удалось только одной спортсменке — американке Эвелин Эшфорд.
О Барбель, похоже, все забыли. Она переехала в Йену, вышла замуж, родила ребенка. О былом увлечении спринтом напоминал разве что весьма скромный результат в беге на 100 метров — 11,50 секунды, это было не более как подтверждение недавнего славного спортивного прошлого. Но сама Барбель думала иначе. Решив вернуться на дорожку, Барбель осенью 1979 года разыскала тренера Хилле и вновь, как и перед Монреалем, обратилась к нему за помощью.