Своенравный Лутц Домбровски
В олимпийском, 1976-м ему не было равных среди сверстников: Домбровски выиграл зимний национальный чемпионат для юниоров в двух видах и завоевал право впервые представлять национальную сборную на традиционном матче юниоров СССР—ГДР.
Состязания эти, всегда проходившие в острой борьбе и открывшие миру немало будущих «звезд» первой величины (именно на подобных матчах одержали свои первые победы рекордсменка мира в беге на 100 метров Марлиз Гёр и экс-рекордсмен мира в прыжках в высоту Владимир Ященко), очень динамичны, но и компактны. Вот почему тренеры сборной ГДР поставили Домбровски перед выбором: длина или тройной. Он, конечно же, предпочел любимый им тройной и... провалился.
«Упрямство ради упрямства редко когда приводит к успеху, и не только в спорте» — примерно таков был смысл комментариев Грютцнера после выступления Лутца в Ленинграде (там тогда состоялся матч). На сей раз тренер позволил излить все накопившееся недовольство непокорным учеником.
— Я уже устал напоминать ему, что его призвание — прыжки в длину. Там, и только там, его ждет настоящий успех. Но медали не падают с неба. Надо серьезно, очень серьезно и помногу работать, — сказал он после того, как Домбровски завершил состязания в тройном прыжке, заняв третье место (из четырех).
— Спасибо на добром слове, — отвечал Лутц. — Но почему, спрашивается, мне не стать десятиборцем? Сейчас я пробегаю стометровку за 11,0 и прыгаю в высоту на 1,95, но хочу все-таки сосредоточить свое внимание на двух уже избранных видах, — сказал он одному из журналистов. — И эта неудача, временная, случайная, отнюдь не поколебала меня в своем решении.
И снова, в который уже раз, Грютцнер оказался в тупике. И пока он думал, как бы образумить своего не в меру самоуверенного воспитанника, Лутц удивил всех, но прежде всего своего наставника, прыгнув в длину на 7,55, — семейный рекорд Домбровски пал. Но это было только началом. За этой последовала еще одна приятная неожиданность: 17-летний юноша, год назад занимавший в списках лучших легкоатлетов ГДР скромное 20-е место в прыжках в длину, стал в 1976 году лидером в тройном прыжке — 16,14 метра.
Однако тренер, знающий и все понимающий, оказался и на сей раз прав. Через год Домбровски приостановился в своем росте. Он остался только четвертым в своем излюбленном тройном, выступая в радушном шахтерском городке Донецке на европейском первенстве юниоров.
Беда, как говорится, не приходит одна. Еще не полностью сформировавшийся организм юноши не был готов к двойным нагрузкам, и потому одна за другой последовали несколько травм, а последняя и вовсе закончилась печально: пришлось оперировать колено. А посему о спорте и прыжках временно пришлось забыть.
Вынужденное бездействие пошло ему на пользу, во всяком случае, времени для серьезных раздумий было предостаточно. Такой характер, каким природа наделила Лут-ца, не меняется вдруг. Нет, Лутц по-прежнему оставался Лутцем. И все-таки он стал немного иным. То ли груз неудач, горький опыт сыграли свою положительную роль, то ли что иное, но подготовку к сезону 1979 года он начал, как никогда, серьезно и целенаправленно выполнял практически все тренерские рекомендации. Занятия, как и прежде, носили разносторонний характер, но сейчас были гораздо интенсивнее, объемнее. И это не прошло бесследно. Уже через несколько месяцев Лутц почувствовал, что стал сильнее, быстрее. Об этом же говорили и результаты в отдельных видах. Так, стометровку он пробегал теперь «с ходу» за 9,7 секунды, а в высоту прыгал на 2 метра.
Зиму 1979 года Домбровски начал многообещающе, в нервом же старте приземлился у 8-метровой отметки. Но здесь вновь сказались его чудачества, которые закончились и на сей раз печально. Лутц вспомнил об увлечении своей юности и решил немного побаловаться с футбольным мячом, а скорее всего, попытался произвести впечатление на товарищей своим искусством. Юношеская горячность и желание покрасоваться обошлись ему дорого: Лутц сломал ногу. Месяц провалялся в гипсе и еще две недели только разминал мышцы после вынужденного ничегонеделания.
Травма эта почти напрочь перечеркнула их нелегкую совместную работу. Трудно даже представить, каких усилий стоило всегда корректному Грютцнеру не разразиться бранью в адрес Лутца, который, видимо, всю жизнь будет ребенком. На сей раз урок, кажется, пошел впрок. Врачи не очень спешили с разрешением, и когда Лутц наконец-то приступил к тренировкам, то занимался с удвоенной энергией, наверстывая упущенное время. В мае он вновь удивил тренера (на сей раз сюрприз был приятным): на состязаниях Домбровски прыгнул пять раз за отметку 8 метров. Было от чего прийти в волнение: он, как никогда и никто, был близок к национальному рекорду, установленному Клаусом Веером еще в 1968 году в высокогорном Мехико. Сам он относился к этому вполне спокойно: «Рекорду недолго осталось жить, улучшу его в самом ближайшем будущем». А может быть, скрывал волнение под юношеской бравадой. И тем не менее Лутц именно так и сделал — выиграл чемпионат ГДР, первенствовал в состязаниях на Кубок Европы, где и пал национальный рекорд. На Кубке мира его фамилия значилась во второй строчке итогового протокола, вслед за Мириксом.