Первая золотая медаль — наша

31 августа, лишь через неделю после открытия Олимпийских игр, вышла на старт «королева спорта» — вступили в борьбу легкоатлеты.

По накалу и, я бы сказал, по ожесточенности равных этим соревнованиям в истории легкой атлетики не было.

Все знают, что хороший старт — залог успеха в беге на короткие дистанции. В Риме хороший старт советской команды обеспечил ей победу в таком поистине марафонском соревновании команд, какими стали олимпийские соревнования легкоатлетов, длившиеся с 31 августа по 10 сентября.

И взяла этот старт Вера Крепкина!

После того, как англичанка Мэри Бигнэл в квалификационных соревнованиях прыгнула на 633 см, мало кто сомневался в ее победе. Говорили, что борьба за золотую медаль будет идти между нею, олимпийской чемпионкой Эльжбетой Кшесиньской (Польша) и немкой Хильдруд Клаус, установившей накануне Олимпийских игр рекорд мира — 640 сантиметров.

Мало кто принимал во внимание маленькую блондинку Веру Крепкину — участницу Олимпиады, выступавшую в своем «побочном» виде — прыжках в длину. Ведь все знали, что Вера — спринтер, повторивший рекорд мира в беге на 100 метров — 11,3 секунды, обладательница рекорда Европы. Но Вера напомнила своим выступлением, что спринт и прыжки в длину — родные братья. Чем быстрее разбежишься, тем дальше унесет тебя в прыжке, чем больше в жизни бегала, тем точнее будет у тебя разбег.

Кстати, если подсчитать, сколько прыжков совершила Вера в своей жизни, то прыжок в длину на 6 метров 37 сантиметров, принесший ей золотую медаль, был № 3200, а XVII Олимпийские игры — соревнованием № 47.

Ее разбег был самым стремительным, попадание — самым точным, результат — самым лучшим: 637 сантиметров, рекорд СССР и рекорд Олимпийских игр.

В этот день первым в небо взвился флаг СССР, и первым гимном, прозвучавшим на стадионе «Форо Италико», был наш гимн.

Итак, первая золотая медаль в соревнованиях по легкой атлетике была нашей. И это сыграло немалую роль в нашей общей победе, подняв настроение в команде, вселив в спортсменов дух борьбы. Из шести видов легкой атлетики, разыгранных в течение двух дней, четыре были выиграны советскими атлетами, один — немецким и лишь один — американцем.

Атлеты СССР выступали с каким-то особым подъемом— я бы сказал, одухотворенно. Это ощущали все присутствовавшие на стадионе.

Наших спортсменов окрестили для краткости «спутниками», и они оказались достойными этого имени. Я сам слышал, как один из американских комментаторов, передавая в эфир ход борьбы в секторе для прыжков в высоту, «на полном серьезе» заявил: «Итак, продолжают борьбу три советских спутника и наш неповторимый Томас». Но о прыжках в высоту, которым суждено было завершиться самой большой «легкоатлетической сенсацией», надо, конечно, говорить отдельно.