Лодка держит верный курс
Я поближе познакомился с ними в канун олимпийских стартов. Их четверо — экипаж безрульной лодки. Загребной Юрий Бачуров, Анатолий Тарабрин, высокий рост которого плохо вяжется с мальчишеским «ежиком», немногословный Валентин Морковкин, исполнительный Игорь Ахремчик.
У этих парней — мирные профессии: они инженеры и конструкторы. И корабль их, олимпийская безрульная четверка, не воинственней, чем пирога Гайаваты. Только нет покоя ленинградцам: ведь вновь будет рваться к победе баловень судьбы — канадская четверка, сильную конкуренцию окажут олимпийским дебютантам и американцы, итальянцы, чехословаки, нужно крепко держать весло, чтобы в числе первых пересечь финишный створ. Короче говоря, в самые трудные минуты борьбы нужно держаться так, как держались солдаты-тихоокеанцы во главе с Асхатом Зиганшиным. В безбрежном океане это тоже была четверка. И тоже «безрульная».
...Злая февральская метель хозяйничает над закованной в лед Малой Невкой. В дверь гребного клуба «Красное знамя» просовываются головы Бачурова и Морковкина.
— Кажется, не опоздали,— облегченно произносят оба.
— Входите, путешественники! Переодевайтесь, — говорит тренер Бричко.
«Путешественниками» они названы в шутку за длинный рейс от Финляндского вокзала, по соседству с которым работают, до гребного клуба. Впрочем, и два других члена экипажа трудятся не ближе: Тарабрин — в котло-турбинном научно-исследовательском институте, возле Смольного, Ахремчик — на ГОМЗе. После трудового дня они не успевают заехать домой, а спешат прямо на тренировку. При свете фонарей бегают гребцы кросс, совершают несколько сот прыжков по утоптанному снегу. Домой возвращаются, когда московское радио передает последние известия.
И так четыре раза в неделю зимой и еще чаще летом...
Да, нелегко протаптывалась дорожка в Рим.
— Ворчат в семье? — спрашиваю ребят.
— Случается,— смущенно признается Морковкин, без всякой нужды поправляя очки на переносице.— Но ведь в нашей лодке только двое женатых — Толя и я.
— Теперь — трое. Причисляйте к своему лику и меня,— вмешивается в разговор Бачуров.
Ребята ошеломленно смотрят на своего загребного.
— Перед самой поездкой в Рим,— продолжает Юрий,— побывал во Дворце молодоженов. С кем? Ну конечно с Сашей... Да, той самой, с которой работаю в конструкторском...
После минутного совещания «трое на одного» ребята решили отложить наказание за утайку такого события до Ленинграда. Никаких смягчающих обстоятельств во внимание не принимается.
...Тепло провожая четверку дружных, земляки наказали им успешно выступить в Италии. А Ахремчику на ГОМЗе дали новую кинокамеру «Спорт», выпускаемую предприятием: «Снимай, Игорь! Потом покажешь на заводе фильм!» И Ахремчик вместе с Бачуровым старался запечатлеть на пленке Рим, жизнь олимпийской деревни, тренировки и состязания гребцов. Жаль, что не смог он заснять увлекательного и на редкость упорного заезда, в котором их лодка завоевала бронзовую медаль, лишь на самом финише уступив победу американцам и итальянцам. Зато сослуживцы увидят борьбу в других финальных гонках, оценят красоты Лаго ди Альбано.
В Риме нет гребного канала, и местом состязания на остроносых скифах, байдарках и каноэ выбрали озеро Альбано, что в 26 километрах юго-восточнее итальянской столицы. Прекрасен вид, открывающийся на голубой овал, словно вдавленный в кратер давно потухшего вулкана. Пусть невысоки горы, окружающие озеро, но здесь чище воздух, легче дышать, чем в душном городе, а бирюзовая вода так и манит к себе, обещая желанную прохладу. На крутых берегах сквозь буйную зелень проглядывают то тут, то там белые виллы. Облюбовал себе это живописное местечко и папа римский для своей летней резиденции. Из окон его дворца удобно наблюдать за гонками гребцов.