Счастливчик из Барлетты (Пьетро Меннеа)
Но Меннеа не менял привязанностей, и летом ему вновь не было равных в коротком спринте, он провел отличный сезон, завоевав звание чемпиона Европы в беге на 100 и 200 метров, причем на второй дистанции показал лучший результат сезона в мире. Тогда же Пьетро отверг ряд соблазнительных предложений различных американских высших учебных заведений, предлагавших ему стипендию (Меннеа, закончив университет в Бари, зарабатывал на жизнь, выполняя обязанности учителя физкультуры в близлежащей школе). Он заявил, что никуда не собирается уезжать из Формии, хотя условия жизни вовсе не легки, и будет продолжать спортивную подготовку дома, а также добавил, что Олимпийские игры в Москве станут, очевидно, последними в его богатой спортивной биографии.
Предолимпийскому году суждено было занять особое место в спринтерской карьере Пьетро Меннеа. После одиннадцати долгих лет упорных трудов, сомнений и разочарований он сумел выйти из тени великих спортсменов, которые были для него кумирами, и вписать свое имя в золотую книгу мирового спорта.
Оба достижения — и на 100 метров (европейский рекорд — 10,01) и на 200 (мировой рекорд —19,72)— итальянец установил в высокогорном Мехико (1979 г.), где тогда состоялась Всемирная универсиада. Рекорд на своей излюбленной дистанции — 200-метровой — им с Виттори, конечно, планировался. Как только стало известно, что универсиада состоится там же, где Томми Смит показал свой феноменальный результат, было решено готовиться особенно тщательно именно к этим соревнованиям. Ради этого пришлось пожертвовать участием в состязаниях на Кубок мира, оба планировали достичь пика формы лишь осенью — турнир в Мексике проводился в конце сентября.
Решение пропустить состязания на Кубок мира в Монреале вызвало очередную волну критики в прессе, но он уже привык к этому: какие его действия не вызывали ее? Гораздо более неприятным выглядел упрек, брошенный Пьетро с газетного листа Ливио Берутти. Он публично обозвал Меннеа трусом и желторотым птенцом за отказ от выступлений в Монреале. Пьетро отбил и эту газетную атаку. Позднее он взял себя в руки и окончательно успокоился, чего нельзя было сказать о его болельщиках. Они не могли простить оскорбления в адрес своего любимца, и долго еще на страницах итальянской спортивной печати продолжалась эта «перебранка».
Тренировочные старты, предшествовавшие официальным соревнованиям универсиады, подтвердили правильность расчетов Виттори и его ученика. На стометровке итальянец улучшил европейский рекорд (10,07), с 1972 года принадлежавший Валерию Борзову, и на дистанции 200 метров показал великолепный результат — 19,8. Но и здесь не обошлось без проказ неблагосклонной к нему фортуны. Во время забега сломался электронный секундомер, а достижение, зафиксированное ручным хронометром, не признается официальным, поэтому результат 19,8 принес Пьетро лишь моральное удовлетворение.
Менее чем через неделю эта несправедливость была исправлена, и Пьетро завладел мировым рекордом... Когда он первым пересек финишный створ после финального забега универсиады на двухсотметровке, к нему бросился его соотечественник Примо Небиоло, президент Международной федерации студенческого спорта и президент Федерации легкой атлетики Италии.
— Пьетро! — восторженно воскликнул он. — Ты наконец-то завладел им! Взгляни на табло! 19,72!
И впервые журналисты и зрители, привыкшие к невозмутимости прославленного чемпиона, увидели на его лице улыбку. Наконец-то сбылась мечта, ради которой они с Виттори прошли долгий нелегкий путь, неудач на котором было, пожалуй, гораздо больше, нежели побед.