Большой Шегультан

Радуга и в самом деле напророчила встречу. В один из вечеров, когда мы расположились лагерем для ночевки и взялись было готовить ужин, услышали знакомый грохот — «Степанида»!

Минуты через три Степан и Юра были уже возле нашего костра. Они предложили съездить к ним на Шегультан, обещая доставить на вездеходе обратно во Всеволодо-Благодатское. Мы снялись в считанные минуты, и вездеход, раскачиваясь, как на волнах, снова углубился в тайгу.

Было темно, когда мы приехали в лагерь геофизиков. «Степанида» лихо погрузилась в воды Шегультана и, развернувшись задним бортом, подошла к берегу. Хозяева встретили нас радушно. В партии семь парней и повариха Олька. Олька родом из Улан-Удэ. Несмотря на свои 19 лет, она успела не только выйти замуж, но и развестись с мужем, который сильно пил. «Надоело угождать»,— сказала она коротко.

Терешкова. Это Олькина фамилия, но сама она упорно называет себя Терешковой.
— Фамилию менять не собираюсь...

Вообще Олька очень самостоятельная и немного смешная. И трогательная, пожалуй: глаза черные-черные, почти без белков, монгольские, губы по-детски припухлые, а волосы, стриженные под мальчишку, желты, как солома,— выгорели.

Олька любит путешествовать. Это и привело ее на Северный Урал. Соскучилась по матери. Просто Олька еще маленькая, и иногда ей бывает грустно. Может, поэтому она так искренне обрадовалась приезду новых людей.

Ребята отвели нам самую большую палатку и даже отдали спальные мешки. Недалеко в лесу слышен движок— своя электростанция...

Юра Кошелев на правах старшего техника долго и со знанием дела рассказывал о работе партии, которая вела разведку полезных ископаемых, показывал схемы, всевозможные кривые...

Даже неспециалисту ясно, как важно «увидеть» глубинное строение земли сквозь могучие толщи пород. А Урал в этом смысле — чудесное «окно», через которое ученым удается «заглянуть» в глубины нашей планеты.

Здесь исследователи встречаются с изверженными горными породами — габбро, базальтами, которые служат индикаторами (указателями) состава глубинных оболочек земли, обычно недоступных для прямого наблюдения. Ведь эти породы образовались в результате расплавления земной коры на глубине от 200 до 50 км и вышли на поверхность. Изучив подробно их, можно получить информацию о состоянии глубинных слоев.

Практическое значение этой проблемы состоит в том, что разведчики недр могут проследить образование залежей железа, хрома, титана, никеля.

Геофизическая разведка в сочетании с методами тонкого структурного изучения вещества позволяет, таким образом, более точно предсказывать расположение и очертания рудоносных площадей.

После ужина мы еще долго сидели у костра, пели о тундре и Большой Медведице, о далекой Москве и «желтом цыпленке», склевавшем белые звезды. А наши хозяева слушали и негромко переговаривались о своих планах на завтра.

Хорошо, проснувшись ранним утром, идти вдоль реки. Стремительный Шегультан недовольно бормочет на перекатах. В высокой росистой траве запутались клочья тумана, и в зябком воздухе еще не слышно ни звука. Широкую отмель ласкает вода. Холодная, до боли в зубах. Вся отмель усеяна яшмой, бери — не хочу!

Чуть подальше стоит на приколе небольшой плот, сколоченный ребятами из партии. Даже на середине реки, где довольно глубоко, видно каждый камушек на дне и ямы (когда-то старатели мыли золото), в одной из них спит хариус.

Солнце поднялось выше. Влезаю на облюбованный кедр. Видна вся долина Большого Шегультана и в синеватой утренней дымке — Денежкин Камень. Вниз по течению вижу две большие сопки, этакие груди матери-земли. Впрочем, официальное их название весьма прозаично — Кобыльи Титьки.

После завтрака все семь богатырей в накомарниках, оседлав свою «Степаниду» и попрощавшись с нами, переправились на другой берег, взяв курс на те самые сопки. А Олька, вымыв посуду, поставила раскладушку прямо в Шегультан, на мелководье, и стала загорать вместе с нами.